Полисексуал

Квартира отца была двухкомнатной с большим холлом, веран-дой, кухней, раздельным санузлом, и главное с двумя входами, а, стало быть, и выходами. Один из них – парадный, шёл в холл, а другой – «чёрный ход» – на кухню и предназначался для прислу-ги, которая, видимо, и обитала раньше на кухне. Комнаты были разные – большая, в которой жил отец, и маленькая, где ранее проживала бабушка, и на которую в последнее время «положил глаз» и я. Жить с мамой для меня становилось всё невыносимее,

39

особенно, когда к нам стал приходить выпивший Игорь и мы за-пирались с ним в моей комнате. Мама требовала открыть дверь; она боялась, что мы будем курить, а ещё, чего доброго и колоть-ся наркотиками. Дальше её воображение не шло, а мы не хотели шокировать простодушную княжескую дочь.

Поэтому я напросился жить к отцу, он встретил эту мою прось-бу весело, но потребовал, чтобы в магазин за вином и закуской бегал я. На это я с большой охотой согласился, и зажили мы там, два гомосексуалиста, душа в душу. Конечно, я навещал и маму, выслушивал её сентенции, дарил подарки ко дню рождения и 8-му марта, но на ночь не оставался. А примерно через год по-сле моего ухода из её квартиры, я обнаружил в моей комнате ма-ленькую старушку в чёрном, типа монашки. Мама очень уж увле-клась церковью и даже пустила жить к себе старушку-монашку из деревни. После этого мои визиты к маме почти прекратились,

как мне показалось, она и не жалела об этом. Что же касается отцовской квартиры, то Игорь уже мог приходить в мою комнату, когда хотел и даже оставаться там на ночь. Наши комнаты были в разных концах квартиры, имели разные выходы: на улицу – у отца, и во двор – у меня, и мы, если не хотели, то могли жить там

не встречаться.

Трапезничали мы с отцом или на кухне вместе, когда гостей у нас не было, или порознь – каждый у себя в комнате, когда нас посещали наши любовники. Отцовская квартира была устрое-на так, что умывальники были и на кухне и в соответствующей части раздельного санузла, вместе с ванной. Оба эти помеще-ния запирались, причём кухня была смежной с моей комнатой, а ванная – с папиной. Между ними, за двумя занавесками нахо-дился, собственно, туалет, куда можно было сходить по очень уж серьёзной нужде. А по нужде несерьёзной, называемой «малой», мы мужчины, биологические, по крайней мере, ходим обычно в умывальники, если конечно помещения запираются. Так и не промахнёшься мимо сосуда, да и подмыться под краном, пардон, можно. Уже позже, знакомый врач-уролог говорил мне, что толь-ко ненормальные мужики писают в унитаз, если есть возмож-ность воспользоваться умывальником.

40

Вот так, почти за два года совместного проживания, наши лю-бовники так ни разу и не встретились. Лично я был знаком с по-стоянным «любовником» отца – «дядей Серёжей», положитель-ным с виду, серьёзным и, казалось, усталым человеком. Кажется, у него была и жена – биологическая женщина, но он её не любил

всячески избегал. Был у них и сынок – мой ровесник, о кото-ром дядя Серёжа предпочитал не рассказывать. Представлялся он старым другом и собутыльником моего отца Станислава, вёл себя в его отношении спокойно и заботливо, ну а папаша не стес-няясь меня, заглядывал в глаза дяде Серёже, гладил его по рукам

груди, а иногда, когда я отворачивался и целовал его украдкой. Конечно же, всё это было обычно за «возлияниями».

Иногда я приглашал отца и в «мою» комнату, когда там бывал Игорь. Отец был явно разочарован моим выбором, хотя Игорь выглядел красивым и мужественным юношей.

– Он с тобой ненадолго! – пояснил мне отец попозже, – он не гомосексуал, это просто мужик, у которого пока нет бабы. Да и спаиваешь ты его, а больше ему, видимо, никто наливать не спе-шит! Роль твоя в этом альянсе незавидна! – завершил отец свой вердикт.

Я, конечно, возражал ему, но засомневался. Игорь душевно всё больше отдалялся от меня и я замечал это. Но любовь – что с ней поделаешь! Гони её через парадный вход, а она через чёр-ный влезает, и прямо ко мне на кухню! Я задумался – не на помой-ке же я себя нашёл – такого красивенького, умного, умелого! Да и возраст у Игоря приближался к призывному, а с поводом для от-срочки от армии для него было безнадёжно – здоровье было бы-чье, надежды же на поступление в вуз – никакой – он, то и дело, на второй год оставался. Так мы с ним можем и одноклассниками заделаться! Надо было что-то решать, тем более, к этому подтал-кивали обстоятельства.

41

НАЧАЛО АКТИВНОСТИ

А надо вам сказать, что в моей сексуальной жизни всё большую роль начал играть онанизм или, иначе, мастурбация. То есть, я на-чал нежить, холить, лелеять (не хочу использовать опошленный термин, применяемый большинством школьников, о котором я упомянул выше!), свой «хвостик», чего почти не делал раньше, ког-да любовь к Игорю была в разгаре. Я стал посматривать и на дево-чек, чего раньше со мной почти не случалось. Но девочки, особен-но в нашем классе, казались мне такими примитивными, такими глупыми (если даже были отличницами!), такими антисексуальны-ми, что я сторонился их, предпочитая самоудовлетворение.