Политбюро. Механизмы политической власти в 1930-е годы

Свидетельствам Старкова решительно противоречат все известные до сих пор и безусловные обстоятельства. Наиболее очевидное из них: если Сталин собирался выдвинуть вместо Ежова Маленкова, то зачем летом 1938 г. в Москву из Тбилиси был переведён Берия и назначен первым заместителем Ежова? Если члены Политбюро были способны остановить террор в момент абсолютного усиления власти НКВД, то почему они не сделали это раньше, по каким причинам предпочли отдать «Ежову» многих ближайших друзей и сотрудников, зачем рисковали собственной жизнью, наконец?

Можно, конечно, обратить внимание на тот факт, что репрессии в Политбюро не затронули костяк сталинских соратников, вождей «первого эшелона» — Молотова, Кагановича, Ворошилова, Калинина, Андреева. Но означало ли это, что основные члены Политбюро сохранили прежнюю власть и были способны реально противостоять Сталину? Известные факты заставляют отрицательно ответить на этот вопрос. Сталин в любой момент мог без труда расправиться с каждым из своих соратников, и причины их сохранения нужно искать не в их относительной влиятельности, а в расчётах самого Сталина.

Прежде всего, арест кого-либо из «первых» членов Политбюро был слишком рискованным политическим предприятием — эти люди долгие годы слишком близко стояли к Сталину, и обвинения в их адрес неизбежно бросили бы тень на политическую репутацию самого вождя. Показательным, например, является тот факт, что тайной особой государственной важности вплоть до хрущёвских времён оставалась информация о самоубийстве Орджоникидзе. Можно отметить также относительную секретность репрессий против кандидатов и членов Политбюро: ни один из них не был осужден на открытом политическом процессе, а некоторые не прошли даже формальную процедуру исключения из Политбюро на пленуме ЦК.

Формально старые члены Политбюро, действительно, сохранили свои ведущие позиции в высших эшелонах руководства партии. Вскоре после февральско-мартовского пленума ЦК, 14 апреля 1937 г., Политбюро по инициативе Сталина опросом приняло важнейшее постановление «О подготовке вопросов для Политбюро ЦК ВКП(б)»:

«1. В целях подготовки для Политбюро, а в случае особой срочности — и для разрешения — вопросов секретного характера, в том числе и вопросов внешней политики, создать при Политбюро ЦК ВКП(б) постоянную комиссию в составе т.т. Сталина, Молотова, Ворошилова, Кагановича Л. и Ежова.

2. В целях успешной подготовки для Политбюро срочных текущих вопросов хозяйственного характера создать при Политбюро ЦК ВКП(б) постоянную комиссию в составе т.т. Молотова, Сталина, Чубаря, Микояна и Кагановича Л.»[550].

Это решение имело принципиальное значение. Фактически речь шла о «законодательном» закреплении реальной практики ограничения прав Политбюро в пользу узкой группы, состоявшей из Сталина и его ближайших соратников. Видимо, понимая уязвимость такого шага с точки зрения уставных норм, Сталин счёл необходимым дать подробную мотивировку своего предложения. Под его диктовку Поскрёбышев записал следующее обращение к членам Политбюро: «Вопросы секретного характера, в том числе вопросы внешней политики должны подготавливаться Политбюро по правилу секретариатом ЦК ВКП(б). Так как секретари ЦК, за исключением тов. Сталина, обычно работают вне Москвы (Жданов), либо в других ведомствах, где они серьёзно перегружены работой (Каганович, Ежов), а секретарь ЦК т. Андреев бывает часто по необходимости в разъездах, между тем как количество секретных вопросов всё более и более нарастает, секретариат ЦК в целом не в состоянии выполнять вышеуказанные задачи. Кроме того, ясно само собой, что подготовка секретных вопросов внешней политики абсолютно невозможна без участия т. Молотова и Ворошилова, которые не состоят членами секретариата ЦК». Исходя из этого, Сталин и предложил принять решение о создании комиссий[551].