Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы

Судя по всему, комиссия готовила данный вопрос основательно. Помимо дела Ревиса и Маркевича были выявлены другие случаи такого рода (в частности, вновь были подняты материалы дела Селявкина, по которому, как уже говорилось, Политбюро приняло решение несколькими месяцами ранее)[316]. Дополнительные данные поступали, видимо, из прокуратуры. Например, в архиве секретариата Куйбышева сохранилась копия сообщения саратовского краевого прокурора от 31 августа 1934 г., которую переправил Куйбышеву и Жданову заместитель прокурора СССР Вышинский. В своей докладной саратовский прокурор Апетер писал о незаконных методах следствия, которые применяли работники Лысогорского районного отделения НКВД. Выявленная проверка, сообщал Апетер, показала, что для получения необходимых показаний, сотрудники НКВД сажали арестованных в холодную камеру, а потом несколько дней держали на печке, не давали им в течение 6–7 суток хлеба, угрожали расстрелом, заставляли подследственных вытягивать руки, загибали назад голову и зажимали рот, чтобы допрашиваемый не мог дышать, содержали большое количество заключённых в одной камере и т.д. Трое чекистов, признанных виновными, докладывал Апетер, были арестованы[317].

В контексте работы комиссии Куйбышева неслучайным выглядит также обращение в Политбюро 25 октября 1934 г. прокурора СССР Акулова. Он сообщал, что проверка, проведённая прокуратурой, выявила нарушения законности руководителями азербайджанского представительства НКВД. Желая организовать шумное дело и отчитаться перед Москвой о своих достижениях, азербайджанские чекисты фабриковали дела о крупных хищениях в торгово-кооперативных организациях, используя своих секретных агентов в качестве провокаторов, а также добиваясь показаний от арестованных «избиениями и другими незаконными методами». Акулов информировал руководство партии, что уже отдал распоряжение об аресте нескольких сотрудников НКВД в Азербайджане и просил послать в Баку комиссию во главе с представителем ЦК или КПК для проверки НКВД, милиции и прокуратуры республики. Сталин поставил на докладной резолюцию: «За предл[ожение] Акулова». 15 ноября 1934 г. было оформлено постановление Политбюро о посылке в Азербайджан специальной комиссии «для тщательной проверки работы и личного состава органов НКВД, милиции и прокуратуры Азербайджана»[318].

Располагая подобными фактами и результатами проверок, комиссия Куйбышева готовила проект решения, в котором предусматривалось «искоренение незаконных методов следствия; наказание виновных и пересмотр дела о Ревисе и Маркевиче»[319]. Появлению такого постановления помешало убийство Кирова. 7 января 1935 г., не дождавшись пересмотра дела, Маркевич, видимо, привезённый в одну из московских тюрем, вновь обратился к Сталину с просьбой об освобождении. «В случае, если у членов комиссии, товарища Куйбышева остались какие-либо сомнения в моей виновности, прошу вызвать и допросить меня ещё раз», — писал он. Сталин наложил на заявление резолюцию: «Вернуть в лагерь»[320].