Политическая экология

Начался и межнациональный конфликт. После нескольких восстаний узбеков и их попытки прорваться в Узбекистан с оружием в руках доля узбеков снизилась с 23 до 17 % всего населения. В 1989 г. в Таджикистане проживало 388 500 русских, а перепись 2000 г. обнаружила лишь 68 200 человек.

Таджикистан богат природными ресурсами: алюминием, газом, цветными металлами. В стране находится 14 % мировых запасов урана. Но 63 % населения живут на 2 доллара в день и менее. Разрушена и не восстанавливается промышленная сфера, утрачены хозяйственные связи с внешним миром, в т.ч. и с Россией. Вне Таджикистана живут до полутора миллионов таджиков, работая, как правило, «гастрабайтерами» в России. Их денежные переводы для экономики и населения Таджикистана важнее, чем восстановление хозяйства и экспорт рудного сырья и хлопка.

Еще 16 лет назад предполагали, что ожесточенная борьба региональных кланов за обладание ресурсами, вытеснение из Таджикистана инородцев и иноверцев – это националистическое и религиозное противостояние и есть начало в голодном, лишённом внешних дотаций регионе биосферной войны162. Таджикистан не сумел своевременно наладить социальное управление в стране и скатился в хаос политико-экологических конфликтов.

Во многих других регионах Земли тоже разгораются биосферные войны – в некоторых районах Индии, в Юго-Восточной Азии, в Уганде (резня хуту и тутси), в Нигерии (резня хауса и ибо), на Кавказе. Черты биосферных войн все больше приобретают столкновения уйгуров и китайцев в Синьцзяне, кланов в Йемене. Многие бедные народы уже стоят на пороге войн за территорию и самые основные биосферные ресурсы.

И не только такие уж бедные: серия гражданских и межэтнических войн на развалинах Югославии были частью биосферной войны – за то, какому этносу и какому клану оставаться на той или иной территории.

В ходе конфликта Израиля и мусульманского мира всплыл фрагмент, сразу переводящий цивилизационную войну в разряд биосферных: Голанские высоты – основной источник пресной питьевой воды для Израиля. С точки зрения «войны цивилизаций», сдать их – вполне реально. Это только вопрос тактической и стратегической цены.

Но с точки зрения биосферных войн для Израиля сдать Голанские высоты – значит, совершить мучительное харакири. Поэтому Израиль будет прикладывать любые усилия и жертвовать любым доступным числом солдат, чтобы не отдать высоты. Это уже вопрос не перипетий войны, не слепой удачи, не мужества солдат и таланта полководцев, а физического выживания национального государства. И вполне цивилизованные евреи Израиля ведут себя так же, как горные таджики из Бадахшана.

В этом положении все чаще оказываются все многие современные страны и государства, а в недалёком историческом прошлом также вели себя и ныне благообразные страны Западной Европы и США.

Перспектива Большой биосферной войны

Мы уже высказывали убеждение, что кроме этих локальных войн мир стоит на пороге более масштабной войны163. Биосферной войны ведущих стран мира за сохранение своего исключительного положения – за право оставаться «золотым миллиардом», потребляя основную часть наиболее дешевых ресурсов биосферы.

Это меньше всего будет война за металлы, камень или древесину. В какой то степени эта война может состояться как война за энергоносители, как, например, воевали США в Ираке, но и это не главное. Война пойдет даже не за древесину и не за биомассу животных, диких или домашних, как в прошлые эпохи.

Современные народы готовы воевать, как воевали первобытные племена – за вмещающее пространство. Буквально за воду, воздух, среду обитания. Даже не за продукты: современные технологии позволят быстро вырастить все, что нужно – были бы почва и энергия.

Парадигмы современной западной цивилизации приближаются к парадигматике первобытного общества: принципиальная ограниченность ресурсов для биологического существования – территории, чистой воды и воздуха, экологически не загрязненных участков биосферы.

Экология в современном мире – основная мотивация войны, мотивации агрессии с целью захвата биосферных ресурсов для «золотого миллиарда». Это перспектива биосферной войны, т.е. войны за ресурсы принципиальные для выживания, а не обогащения.

Сложность положения России