Читаем Политическая лингвистика полностью

Ближайшее окружение президента, его помощники могут обозначаться как бояре, аристократия, Двор, придворная свита, дворцовый коллектив, слуги и просто холуи. Основное отличие такой системы власти состоит в том, что демократически назначенный министр несет ответственность перед народом и парламентом как выразителем интересов избирателей. Метафора подчеркивает, что в России важнейшие решения принимаются совсем в иных условиях, а главное достоинство приближенного – личная преданность монарху. Ср.: Назначенный губернатор всегда будет стараться угодить не жителям региона, а придворной свите, от которой зависит, останется он на своем посту или нет (Е. Савостьянов). Возможно, что в той почти бесплодной кремлевской среде, в том «дворцовом» коллективе, в котором с 1996 года работал Путин, он был относительно одинок (Р. Медведев). Ельцин раз в году появлялся на людях, окруженный холуями и придворными, давая понять, кто царь на Руси (А. Проханов). Фактически и.о. царя страны предлагается собрать бояр и по-годуновски долго выпрашивать собственной легитимности (В. Константинов).

Слот 3.2. Императорская семья

Как известно, в Российской империи значительное место в системе власти занимала «императорская фамилия»: императрица, императрица-мать, великие князья, княгини и княжны. Ближайшие родственники императора часто назначались на важные официальные должности (что нередко осуждалось противниками режима), но не сама по себе должность (или ее отсутствие) определяла степень влиятельности члена императорской семьи. При чтении современной российской прессы может создаться впечатление, что с тех пор мало что изменилось. Ср.:

Демократический царь создал под себя византийскую систему управления (Двор и Семья «разруливали» ситуацию лучше системы взаимодействия ветвей власти) (С. Бабаева, Г. Бовт). Специалисты по коридорам власти в таких случаях советуют обращаться не в правительство, а к младшей дочери президента. Это вернее (В. Горунов). Лихие депутаты второго созыва придумали Татьяне псевдоним Дочка Франкенштейна (Н. Гужева). Известно, что в Москве, в Кремле все решает «семья», и здесь то же. Клан, который сформировал Руцкой (Н. Иванов).

Слот 3.3. Региональные феодалы и наместники

В соответствии с логикой развертывания рассматриваемой модели периферийная политическая элита (руководители субъектов Федерации и др.) может метафорически обозначаться как удельные князья, региональные бароны, воеводы, феодалы, наместники государя, помещики. Ср.:

Путин бьется за диктатуру закона и даже не подозревает, что уральские князьки такой ножичек у него за спиной точат (Ф. Сергеев). Упреки Москвы в адрес воевод-жуликов не выглядят особенно убедительными (М. Ростовский). Я лично с трудом представляю его (Степашина) себе в Совете Федераций среди заседающих там акул-феодалов (В. Крупнов).

В других контекстах в качестве важных звеньев феодальной иерархии выступают важные государственные чиновники, руководители крупных кампаний, СМИ, банков и иных подобных структур. Ср.:

Гусинский стал первым в России медиабароном. Постепенно расширяя сферу влияния, его империя стала включать журнал «Итоги», радиостанцию, спутниковое телевидение (С. Богданов). Министры станут политическим прикрытием своих направлений, «министрами-царями» (С. Новопрудный).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки