Политические клубы и Перестройка в России. Оппозиция без диссидентства

С августа 1987 года дебаты разворачиваются между сторонниками «равенства всех форм собственности» (общественной, коллективной и частной) – и защитниками господства общественной собственности, но эти расхождения никак не обозначены в итоговых текстах. Позднее, в ноябре 1987 года, левое крыло движения (ФСОК) выступает против предусмотренной властями реформы цен на продукты питания, поскольку, ударив по беднейшим слоям населения в период дефицита, эта форма перераспределения усугубляет социальное неравенство. ФСОК усматривает в монетаристских решениях, продвигаемых советниками Горбачева, прямое копирование рекомендаций МВФ, всегда приводивших к результатам противоположным заявленным целям[238]. Однако это выступление не порождает никаких дебатов внутри движения (по крайней мере, нам не удалось обнаружить их следов). В июне 1988 года первая общая политическая программа московских клубов[239], уделяющая много страниц юридическим вопросам, отводит лишь скромное место в конце текста экономическим предложениям, мало отличающимся от позиций ЦК КПСС[240]. Их предложения касаются в основном двух пунктов: самоуправления для работников предприятий и децентрализации системы планирования. Вне этих всеми одобряемых тематик экономический дискурс неформалов крайне уклончив и непостоянен. Они требуют упразднения партийных хозяйственных органов, которые дублируют органы государственные, выступают за постепенное сворачивание госзаказа, за передачу крестьянам (в форме аренды) земель хронически убыточных колхозов и совхозов, за повышение защиты прав потребителей. В движении не произносится ни слова о таком ключевом экономическом вопросе, как реформа цен, но некоторые его официальные представители предлагают «провести референдум по альтернативным проектам экономической реформы», составленным известными специалистами. Однако сами неформалы не только не сформулировали собственных проектов, но даже и не намеревались этого делать[241].

Неформалы пренебрегают этим полем, несмотря на то что заседают в экономических институтах и насчитывают в своих рядах немало экономистов. Можно ли это объяснить тем, что они предпочитают избегать любых дополнительных поводов для раздора на стадии кристаллизации своего движения – ведь клубы уже и так стали пространством столкновений политического характера? Стремятся ли они избежать публичного осуждения своих защитников из академической среды (в частности Т. Заславской), поддерживающих решения МВФ? Недооценили ли они важность этого вопроса в политической борьбе или просто предпочли молча отдать его на откуп защищавшим их шестидесятникам или молодым экономистам своего поколения, которые обретались в тех же, что и они, академических кругах и время от времени приходили на их встречи (как Е. Гайдар)? Именно последние, вхожие в кулуары власти с середины 1980-х[242], а не неформалы, будут приглашены на ключевые посты в правительстве, сформированном российским президентом Ельциным в конце 1991 года. То, что экономический вопрос не стал отдельной ставкой в борьбе, конечно, усилило сплоченность неформального движения на начальной стадии; однако со временем отсутствие какого-либо самостоятельного экономического дискурса станет, безусловно, фактором их уязвимости.

Как бы там ни было, сговор, в том виде, в каком он осуществился в ходе августовской Встречи-диалога, вышел за рамки, изначально предназначавшиеся партийным реформаторам и, возможно, неформалам. Эти организации требуют политических прав, более или менее прямо критикуют вмешательство партии в свои дела и намерены организовать свое движение во всесоюзном масштабе, вопреки несогласию своих партнеров из реформистского крыла партии. Одним словом, они представляют себя как фермент будущих политических партий. Но едва ли не самой любопытной характеристикой этих «отклонений от генеральной линии» является то, что происходят они не под влиянием радикальных неформалов, вышедших из-под контроля, а по воле тех, кто ведут переговоры с властью и считаются самыми надежными.

Успех Встречи-диалога и ее последствия для взаимодействия неформалов с партийными реформаторами