Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.

И вот к «открытиям» Г.М. Бошьяна, которые еще обсуждаются в кругу своих, проявило огромный интерес чужое ведомство, Министерство здравоохранения СССР. Оно вдруг объявило Г.М. Бошьяну, что он сделал эпохальные открытия в области микробиологии и предложило ему перейти в престижный институт эпидемиологии и микробиологии и возглавить в нем новую лабораторию. А поскольку это направление работ является необычайно перспективным, то сами работы следует засекретить, дабы западные ученые при их более мощной научно-технической базе не смогли перейти дорогу советскому ученому. Возможно, что это дело с раскручиванием Г.М. Бошьяна поначалу пытались провернуть через Министерство сельского хозяйства СССР, в системе которого работал ученый. А может быть с самого начала исключили такой вариант. Научную сторону там курировал Т.Д. Лысенко, который первым делом бы спросил - покажите работы этого новоявленного претендента в выдающиеся советские ученые. А показывать в то время было нечего.

Как бы то ни было Г.М. Бошьяна стали раскручивать через Минздрав. Для этого чиновники из Минздрава предложили ему срочно написать по результатам своих исследований книгу. Г.М. Бошьян не был готов к написанию книги. Он располагал лишь материалами по возбудителю инфекционной анемии лошадей, что было явно мало для написания обобщающей монографии. Но, видимо, уговорили, возможно, под предлогом зафиксировать приоритет советских уче-ных, пообещав помочь с публикацией книги в Медгизе. В Сельхоз-гизе изданию книги мог воспрепятствовать Т.Д. Лысенко.

О.Б. Лепешинской, работавшей в системе Минздрава, не удалось, как мы писали выше, опубликовать свою книгу в этом издательстве. Рецензенты не пропустили. В случае Г.М. Бошьяна, видимо, обошлись без рецензентов, на выходных данных его книги они не значатся. Более того, рукопись О.Б. Лепешинской, с которой ознакомились специалисты, была опубликована небольшим тиражом в 1000 экземпляров. Книга Г.М. Бошьяна сразу вышла большим тиражом в 25 тысяч экземпляров. С книгой еще не успели толком ознакомиться заинтересованные ученые, а тут через полгода вышло второе стереотипное издание (подписано к печати 6 июня 1950 г.) тиражом в 100 тысяч экземпляров. Это контрастирует с издательской судьбой книги О.Б. Лепешинской. После того как она получила признание, ее книгу Медгиз переиздал тиражом всего лишь 20 тысяч экземпляров. Уже на этих, как бы мелочах, можно понять, что Г.М. Бошьяна специально раскручивали.

В этой связи можно лишь частично согласиться с мнением В.Я. Александрова, который писал в своей книге (1993, с. 116): «Бошьяновская эпопея могла возникнуть и какое-то время процветать лишь на почве, возделанной Лысенко, при полном игнорировании мнения ученых микробиологов, вирусологов и иммунологов со стороны министерских чиновников и соответствующих партийных инстанций». Здесь надо только понять, почему министерские чиновники и функционеры из соответствующих партийных инстанций игнорировали мнения ученых микробиологов, вирусологов и иммунологов? У меня ответ на этот вопрос есть. Они игнорировали мнения ученых, поскольку преследовали собственные цели, раскручивая личность Бошьяна как выдающегося ученого и опасались, что ученые, если выступят раньше времени, помешают им.

Сейчас об этих целях мы можем лишь гадать. Но что они были, в этом не может быть сомнения. Как бы партийные инстанции поступили, если бы требовалось просто помочь Г.М. Бошьяну в продвижении его открытий. Они бы организовали слушания по этим открытиям с привлечением к обсуждению авторитетных микробиологов и иммунологов. Эта обычная практика: прежде чем принять партийным руководителям управленческое решение, надо выяснить мнение на этот счет специалистов. Если помогать с публикацией книги, то также в этих же целях - с тем, чтобы после выхода книги выяснить мнение ученых и уже тогда решить, следует ли расширить соответствующие исследования или все оставить, как было, т.е. разрешить продолжить исследования в рамках поисковой темы.

Почему партийные инстанции стали раскручивать Бошьяна до выяснения мнения ученых? Какие цели они могли преследовать? Мы вернемся к этим вопросам позже, а сейчас попробуем понять позицию, занятую Г.М. Бошьяном.

Поскольку материалов для обобщающей книги было мало, то Г.М. Бошьяну пришлось провести большое число экспериментов летом 1949 г. На эту непонятную и вредную при проведении научных экспериментов спешку обратил внимание в своей критической статье проф. В.Н. Орехович (1950). Мы же полагаем, что Г.М. Бошьяна начали продвигать с весны 1949 г. и ему как коммунисту было поставлено жесткое условие написать книгу в такие сроки, чтобы ее можно было опубликовать в 1949 г. Меня не оставляет ощущение, что «дело» Бошьяна как-то связано с «делом» Лепешинской, которое подготавливалось также в 1949 г. Вернее, что Г.М. Бошьяна специально, причем в срочном порядке подготавливали для участия в «деле» Лепешинской.