Политические отношения между нациями. Борьба за власть и мир

Война стала тотальной не только в том смысле, что каждый является потенциальным участником войны, но и в том смысле, что каждый является потенциальной жертвой войны. Сравнительные цифры потерь в войне, пусть и ненадежные в деталях, красноречиво говорят об этом. Если взять Францию как нацию, которая в современной истории регулярно участвовала в великих войнах эпохи, и взять в качестве примера процент, рассчитанный по десятилетиям, населения Франции, убитых или раненых на войне с 1630 по 1919 год, то мы обнаружим, что с 1630 по 1789 год, начало Французской революции, максимум составляет 0,58, минимум - 0,01 процента. Если показатели за оставшуюся часть девятнадцатого века вписываются в общую картину, представленную всем периодом, то показатель за второе десятилетие двадцатого века, период Первой мировой войны, поднимается до исторического максимума - 5,65%. Важно также отметить, что в то время как весь период с 1630 по 1829 год только в одном десятилетии, 1720-29, не было военных потерь вообще, только в XIX веке, веке колониальной экспансии, таких десятилетий пять.

Аналогичная картина наблюдается и при рассмотрении цифр смертности на военной службе по векам. Данные по Великобритании демонстрируют типичную картину: спад в девятнадцатом веке и резкий рост в двадцатом. Соответствующие цифры по Франции показывают резкий рост в восемнадцатом и отсутствие спада в девятнадцатом веке, что объясняется прерыванием режима ограниченной войны наполеоновскими войнами.

Число гражданских лиц, убитых немцами только в результате мер по преднамеренному уничтожению, оценивается почти в двенадцать миллионов. Французский рекорд в 5,63 процента от общего числа убитых и раненых в Первой мировой войне не был даже приближен Францией во Второй мировой войне из-за относительно незначительной роли, которую она играла в военных операциях. Но этот рекорд оставил далеко позади Советский Союз, потерявший во Второй мировой войне убитыми и ранеными около 10 процентов всего населения, то есть почти вдвое больше французских потерь в Первой мировой войне. Таким образом, тенденция к огромному росту разрушительности современной войны, о которой свидетельствуют цифры Первой мировой войны, продолжилась во Второй в ускоренном темпе. Изобретение новых разрушительных методов ведения войны, либо вообще не применявшихся в предыдущих мировых войнах, таких как бактериологическая война, либо применявшихся лишь в небольших масштабах, таких как отравляющий газ, управляемые ракеты и атомные бомбы, похоже, гарантирует продолжение и дальнейшее ускорение этой тенденции.

МЕХАНИЗАЦИЯ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

Невероятно возросшая разрушительность войны двадцатого века, как для комбатантов, так и для гражданского населения, является результатом механизации войны. Ее влияние в этом отношении двояко: способность уничтожать беспрецедентное количество врагов с помощью одной операции или ускоренного применения оружия, а также способность делать это на больших расстояниях. Оба направления развития начались в XIV веке с изобретения пороха и его использования для артиллерии. Но только в конце девятнадцатого века эти процессы значительно ускорились, и только наше время стало свидетелем такого огромного ускорения этих тенденций, которое равносильно революции в технологии войны.

В восемнадцатом веке это презрение, возможно, не было совсем неоправданным ввиду чрезвычайной медлительности заряжания, неточности прицеливания и ограниченной дальности стрельбы (максимум 2 000 ярдов). Однако девятнадцатый век стал свидетелем прогресса в скорострельности и дальнобойности огнестрельного оружия, который предвосхитил революцию двадцатого. Если, например, в 1850 году количество пуль, выпущенных из гладкоствольного ружья тысячей человек за одну минуту, составляло 500, а дальность стрельбы была примерно такой же, как у мушкета XVI, XVII и XVIII веков, то есть менее 300 ярдов, то для игольчатого ружья соответствующие цифры составляют 1 000 выстрелов и 2 200 ярдов; для модели 1866 года - 2000 выстрелов и 2700 ярдов; для модели 1886 года - 6000 выстрелов и 3800 ярдов; а для револьверной винтовки с зарядным устройством 1913 года - 10000 выстрелов и 4400 ярдов. С 1850 по 1913 год скорострельность возросла в двадцать раз, а дальность стрельбы увеличилась в шестнадцать раз. И все же сегодня у нас есть пулеметы, стреляющие по 1000 патронов в минуту, делающие 1 000 000 на тысячу человек там, где в J913 году было всего 10 000, и даже полуавтоматические плечевые винтовки, такие как "Гаранд", способны делать 100 прицельных выстрелов в минуту, то есть в десять раз больше, чем самое скорострельное стрелковое оружие 1913 года.