Политический дневник

Большой митинг в зале Еткера в Билефельде. Дух как прежде, во время борьбы [за власть]. Билефельд пострадал от бомбардировок лишь незначительно. Товарищеский вечер, затянувшийся до утра. На следующий день речь на открытии художественной выставки в Бад – Эйнхаузене. Выставка неожиданно дельная, из 80 вестфальских художников, чьи работы рассматривались, 20 погибли на войне. Посещение «С[оюза] н[емецких] д[евушек]» в замке Варенхольц[1137]. Пение, гимнастика и танцы на свежем воздухе. Местная руководительница «С[оюза] н[емецких] д[евушек]» чрезвычайно умелая, единственная замужняя. Муж на фронте. Обед у баронессы Эйнхаузен[1138], старой знакомой фюрера: два сына пропали без вести в России. Но она стоит на прежних позициях. После обеда – визит к местному сельскохозяйственному руководителю, в заключение осмотр фабрики «Штейнхегер»[1139] с обязательным распитием шнапса. Потом в Голландию[1140]. Утром в Гааге. Р[ейхс]к[омиссар] Зейсс – И[нкварт] прекрасно устроился в большом парке Клингендаль. – Поездка в Дельфт. Очень красивая ратуша, изысканное убранство залов, все еще увешанных полотнами, как будто бы не гудят ежедневно над Голландией английские моторы. Бургомистр – член Н[ационал] – с[оциалистического] д[вижения] – крайне ненавидим голландцами, все еще не желающими осознать дух времени и мечтающими о том, что именно британцы снова отвоюют для них островные колонии. – В Роттердаме описание планов застройки, познавательная экскурсия по гавани. Бургомистр из Н[ационал] – с[оциалистического] д[вижения] производит очень хорошее впечатление. – Обед в Клингендале, после обеда речь перед н[ационал] – с[оциалистами] о сущности гуманизма. Таковой в своей голл[андской] ипостаси зачастую выступает в качестве препятствия и ограничителя, так что здесь кажется необходимой генеральная переоценка этого некогда революционного движения. Вечером у начальника рабочего сектора НСДАП «Нидерланды»[1141]. Часто заходящий сейчас разговор о биологическом будущем н[емецкого] народа. Сообщения Айгрубера: 25 000 погибших с Верхнего Дуная оставили 8000 детей.

В Амстердаме я сначала посетил отделение своего ведомства. Мы конфисковали [документы] междун[ародного] марксист[ского] института, который задумывался в качестве духовного центра борьбы против нас. Из многих стран им доставлялась «научная» литература, а также множество иных исторических материалов. Все это пребывало в ужасном беспорядке, и вот уже три года как материалы сортируются. Их сейчас можно использовать в качестве библиотеки, это уникальный источник для изучения всего социального движения Европы. Если использовать и мое собрание советско – российской литературы в Ратиборе[1142], в Высшей школе появится возможность изучать марксизм так, как нигде более. Моим сотрудникам, конечно, доставляет радость показывать результаты их работы. – Потом рассмотрение м[ебельной] операции. Мое отделение обеспечило мебелью из Голландии почти 30 000 квартир немцев, пострадавших при бомбардировках. Кое-что [оставшееся] мне еще показали, прежде всего склад книг, реквизированных вместе с мебелью. Там лежат еще около 800 000 непросмотренных томов. Продолжается их сортировка, и они направляются в н[ационал] – с[оциалистические] и военные библ[иотеки] или передаются голландцам.

Вечером в концертном зале доклад о «Попытках решения европейской проблемы». Рядом с нашим Г[итлер]ю[гендом] голландская молодежь в синих рубашках. Половина слушателей также местные. Неожиданный отклик, который показывает, что некоторые энергичные круги в Нидерландах идут в новое время в ногу с нами. – Как министр по делам Востока я особенно поощрял задействование голландцев на Востоке и распорядился создать Нидерл[андскую] восточную компанию. Ее президента Роста ван Тоннингена я коротко принял еще перед собранием. Он вскоре отправится в Литву, в голл[андские] поместья, и потом даст мне отчет о них в Берлине. – Вечером товарищ[еская] встреча со всеми сотрудниками моего отделения, затем возвращение в Клингендаль.