Политическое животное

Теперь, четко осознавая следующий шаг в своей карьере, я работал иначе – куда собраннее и с большей отдачей. Мы провели общую встречу, и шеф пообещал поддержку предпринимателям. От моей идеи с перекрытием нескольких транспортных артерий отказались сразу: слишком сложной выходила организация, кроме того событие оставалось на городском уровне, чего для серьезной шумихи явно недоставало, и поэтому неожиданно для меня решено было перекрыть трассу республиканского значения. В течение нескольких дней мы обсуждали каналы связи, назначали звеньевых, распределяли транспорт и договаривались о дате. Место для заслона выбрали за городом, рядом с «клеверным» мостом, который служил развилкой для нескольких важных направлений. Большегрузные машины должны были перекрыть трассу в обоих направлениях, затем мы сковывали их цепями, оставив только одну полосу в качестве дверей, чтобы пропускать машины скорой помощи и пожарных. В течение нескольких часов эта ситуация могла обернуться проблемами для большей части Юга. Идея была настолько дерзкой, что безумно манила и в то же время пугала. Все были на подъеме: в людях смешались воодушевление и отчаяние. В эти дни один из забастовщиков, потерявший бизнес и наделавший серьезных долгов, покончил с собой. Это самоубийство настолько взволновало и сплотило всех, что в воздухе уже всерьез запахло революцией. Теперь люди были готовы на все: стоять бессрочно, громить правительственные здания или вооружаться, чтобы идти на столицу под любыми политическими лозунгами. Ситуация не сходила с экранов теперь уже не только нашего, но и всех телеканалов.

– Ну как тебе? – довольно спрашивал редактор, окидывая взглядом огромную стоянку фур, устроенную посреди пустующего портового терминала. Прямо у машин люди жгли костры, готовили; спали здесь же. Уже второй день они пребывали под ружьем и могли начать действовать по первому сигналу.

– Впечатляет. Я же вообще мало верил, что мы сможем сделать даже небольшой скандал… А здесь – революция. – Я был заражен этой энергетикой, говорил быстро, а пар вылетал у меня изо рта с каждым сказанным словом.

Невероятное количество людей и машин неимоверно сложно было собрать в колонны, необходимость обойти заслоны дорожной инспекции принуждала к большей мобильности, которая была просто невозможна из-за специфики и количества транспорта. Однако мы надеялись на высокую организованность протестующих – их лидерами в основном были отставные военнослужащие, которые жестко держали дисциплину. Еще в штаб вошли некоторые публичные персоны из окружения шефа и бойцы службы безопасности, которая включилась во все процессы.

Перед намеченной датой забастовки редактор остался ночевать у меня. Мы долго говорили, выпили, но сон не шел. Сбор штаба и готовность всех машин назначили на девять утра, выезд на место по сигналу. Маршруты движения решено было выбрать за десять минут до сигнала на выход, чтоб у дорожной инспекции был минимум времени на реакцию (мы не сомневались в наличии засланных забастовщиков, задача которых состояла в информировании правоохранительных органов).

Нам оставалось еще несколько часов сна, как раздался звонок одного из руководителей автомобильных отрядов. Выяснилось, что почти все из них получили повестки на допрос и тут же, по вручении, были под принуждением доставлены в управление государственной безопасности. Связь с ними отсутствовала. Редактор набрал шефа.

– Понял, вы уже в курсе… Едем!

Мы молча оделись, заварили кофе и прямо с чашками сели в такси. По дороге редактор объяснил, что с шефом пытаются договориться как раз те, кто и заварил всю эту кашу – премьер-министр и глава госбезопасности – и ему придется принять важное решение.

Спустя пятнадцать минут мы сидели в его кабинете, он постоянно говорил по телефону. Свита принимала нас достаточно благожелательно, только «бывший» постоянно твердил, что наша выдумка втянет шефа в большие неприятности. Шеф завершил разговор и, сверкая как новая монета, громко и напористо спросил:

– Ну, с кем мы? С премьером или госбезопасностью?

За контроль над портом боролись министр и председатель службы государственной безопасности. В течение нескольких месяцев кризиса каждый тянул одеяло на себя, теперь же от нашего шефа зависело, на чьей стороне будет победа.

– Собирайте всех сюда, будем думать!

Мы с редактором обсудили новый список забастовщиков, решение которых имело вес, поскольку большинство руководителей были задержаны. Контакты мы передали секретарям, и в течение часа в приемной собрались несколько десятков человек. Респектабельное помещение наполнилось запахами костра, каши и солярки. Все расселись за большим столом в конференц-зале, вошел шеф.

– Ну что, революционный привет! – Он пожал руку каждому. – Рассказывайте, что делать! С одной стороны, госбезопасность угрожает посадить, с другой – министр, и тот посадить может! Что делать-то будем?

Все немного робели от его напора.

– А что они обещают? – спросил седоватый водила в кожаной куртке.

– Ну, кроме тюрьмы – еще и решить проблемы! – с улыбкой проговорил шеф и уселся в кресло.