Читаем Политическое животное полностью

– С днем рождения! – Она поцеловала меня в щеку и, повернувшись, достала с заднего сиденья пакет. Я открыл, там был большой кошелек в спортивном стиле.

– Спасибо, приятно, что помнишь!

– Все для тебя, ты же знаешь. – Она жеманно склонила голову и потрепала меня по колену.

Я набрал номер нашего менялы и сказал, куда подойти. Парень с массивной поясной сумкой подошел к машине.

– Все, верь ему, а мне пора бежать!

– Все будет нормально? – на этот раз она была серьезна.

– Не переживай! – Я шумно чмокнул ее в щеку и открыл дверь.

– Смотри мне, чтоб все было хорошо! – шутливо грозно и так, чтоб она слышала, сказал я нашему боксеру, пожимая руку.

– Конечно-конечно, – серьезно ответил он, присел в машину и захлопнул дверь.

Я помчал дальше, к своему району трехэтажных домишек. На указанном пересечении улиц я остановился у небольшого дома постройки позапрошлого века.

Меня встретил мужчина, ближе к сорока, одетый так, будто он только что вышел из своей квартиры.

– Здравствуйте! – Он приветливо улыбнулся и протянул руку.

– Здравствуйте. Показывайте. – Я улыбнулся в ответ.

Мы подошли к ступеням, ведущим в подвал. Массивная дверь была открыта нараспашку. Чтоб не тратить время понапрасну, он заранее освободил ее от четырех навесных замков, которые лежали здесь же, под ногами. Мы спустились в подвал, стены которого были сложены из больших блоков известняка. Вверху на проводах болталась мощная лампа накаливания.

– Вот эта часть подвала – моя по документам, – он по-хозяйски махнул рукой вокруг зала, – я прокопал ход в следующую часть, – он ткнул пальцем в неопрятный разрыв в стене. – Все в порядке – она не несущая. Так вот, соседи, которые тоже имеют доступ в подвал, подали на меня в суд. Сейчас я хочу, чтоб архитектурная комиссия составила технический паспорт помещения как единого подвала…

Я уже вполуха слушал выдуманную им схему, но улавливал суть: он хотел так закрутить оформление документов, чтоб в результате суда, пусть даже проигранного, ответственность за объединение помещений ложилась на архитектурную комиссию. Препятствием комбинации был один чиновник, не желавший брать взятку у незнакомого человека, и этот предприимчивый делец искал выходы на него.

– А что вы хотите здесь сделать? – полюбопытствовал я.

– Бар. Круглосуточный, дешевый алкоголь. Вход видите в каком месте? Все, кто попал на эту улицу, не останутся трезвыми!

Я запросто мог обратиться к нужному чиновнику, мы договорились обо всех условиях и попрощались. До следующей встречи оставалось почти два часа, и я отправился обедать. Мотоцикл давал мне полную свободу перемещения – я не зависел от пробок и никуда не опаздывал. Я быстро примчал в клуб товарища – теперь он расширил площадку и на пляж, здесь можно было обедать, сидя практически у моря. Я заказал сырный суп и раскурил сигару.

Появление ребенка должно было изменить всю мою жизнь. Для начала следовало перебраться в нормальное жилье, несмотря на то, что меня вполне устраивала эта дыра. Я решил, что вряд ли откажусь от нынешней квартиры, просто сниму еще одну – в хорошем районе, просторней и светлей. Но мне следовало бы изменить свои занятия – мысли о том, что я двигаюсь не в лучшем направлении, не покидали меня. Раз в несколько минут телефон моргал сообщением с поздравлениями, из бывших сотрудников – нескольких десятков человек – меня поздравили только двое.

Я быстро расправился с супом, позвонил гостям с полуострова, они уже были в пятидесяти километрах от города. На эту встречу я позвал и племянника, как самого смышленого, и он тут же подкинул хорошую идею – принять их в офисе юридической фирмы приятеля, который защищал в суде одного из наших ребят. Это выглядело куда солидней очередной посиделки в кафе.

Я расплатился, надел шлем и помчал дальше. Правый поворотник я так и не поставил, из разломанного пластика небрежно торчали провода.

За полчаса до назначенного времени я был в офисе. Племянник встретил меня широкой улыбкой.

– С днюхой! – Он обнял меня и взял со стола небольшую деревянную коробку на двадцать сигар. – Кури на здоровье!

– Благодарю. – Я принял подарок. – Раскурим вместе!

Директор юридической фирмы, тихий и скромный парень, присоединился к поздравлениям. Девочки в офисе тоже вели себя как-то скованно – я думаю, они не слишком понимали, кто мы такие, и каждый раз, когда мы появлялись здесь, они будто сжимались и не чувствовали себя хозяевами помещения. Общаясь с директором фирмы на короткой дистанции, мы не выглядели как деловые люди – наоборот, одеты небрежно, все на мотоциклах, ведем себя развязно. Хотя после того, как фирма вела уголовное дело одного из наших героев о нанесении телесных повреждений средней тяжести (именно благодаря юристам речь не шла о тяжких), думаю, определенные мысли закрадывались им в голову.

В небольшом конференц-зале было светло, на столе – печенье, конфеты и вода.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжная полка Вадима Левенталя

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза