Политическое животное

На пересечении двух главных улиц скопление машин было просто невообразимым. Редкие нарушители вырывались из пробки и объезжали очередь по встречной полосе. В основном это были дорогие, эксклюзивные авто, которые с рыком многолитрового двигателя вырывались из толкотни смирившихся водителей. Я мчался мимо этой очереди, как вдруг автомобиль, с которым я поравнялся, резко вышел на встречку. Я успел узнать машину – это была последняя модель редкой марки, но не успел понять, как, не поддавшись направлению удара, я уложил мотоцикл на правый бок, а сам, кувыркнувшись на спину и плечо, заскользил по мостовой на лопатках с выставленными вперед ногами. После десяти метров скольжения мои подошвы уткнулись в бампер тормозящей встречной машины, я вскочил на ноги и сразу понял, что цел. Когда я падал, почувствовал сильную боль в бедре, но был уверен, что все в порядке. Я снял шлем и обернулся. Машина осталась стоять там же, где мы столкнулись. Отовсюду пялились любопытные, несколько человек подошли узнать, нужна ли мне помощь. Водительская дверь машины открылась, из нее вышла девушка, я в каком-то тумане отвернулся и пошел к мотоциклу. Он лежал на правом боку, упершись передним колесом в бордюр; вокруг него красовалась лужа. Я обмакнул палец в жидкость, понюхал и не понял, что это, но был уверен, что не бензин, поднял мотоцикл, поставил на подножку и попробовал завести. Завелся. Тогда я обернулся к девушке, которая уже подошла ко мне. Она была немного ниже, лет на пять старше. Разорванные на коленях короткие джинсы, голубые кеды и красная рубашка, завязанная узлом выше пупка, джинсовая куртка. Я уставился на ее смуглую кожу, черные кудрявые волосы и зеленые глаза. Она подошла и кричала на меня, потом кричала на людей вокруг. Потом начала звонить. Потом перестала и замерла с телефоном у головы, прижав вторую руку ко лбу. Я смотрел на ее пупок, на ее невероятный разрез глаз и красивые, пухлые губы. Это была потрясающей красоты зрелая женщина, я угадал в ее внешности восточные корни. Она подошла ко мне и негромким, неожиданно низким голосом спросила:

– Как нам уладить это происшествие? – Услышав эти слова, люди, стоявшие вокруг меня, мгновенно начали расходиться. – Я вам все компенсирую сейчас же, мы забудем об этом и разъедемся по своим делам.

– Вряд ли мы сможем это забыть, – сказал я, глядя в ее зеленые глаза. Она, конечно, поняла это по-своему.

– Скажите, сколько вы хотите, и мы не будем торговаться!

– Знаете, у меня есть деньги… Я даже не знаю, как это компенсировать…

– Вы хотите вызывать дорожную инспекцию? – Она начала говорить быстрее. – Зачем ждать, пока они приедут, оформят ДТП, потом суд…

– Да постойте вы! – я перебил ее. – Не хочу я инспекцию… Просто я еще не решил, как компенсировать, вот и все.

Она достала большой кошелек и начала нервно играть молнией. У нее были длинные красивые пальцы, тонкие кисти, я никогда не видел таких красивых рук. Наверное, она играет на рояле.

– Вы играете на фортепиано?

– Что? – Она перестала перебирать пальцами.

– На фортепиано играете? – настойчиво и немного резко повторил я.

– Ну… В детстве окончила музыкальную школу… – Она растерянно смотрела на меня.

– Дайте мне ваше имя, фамилию и номер телефона, я придумаю, как компенсировать это происшествие, и позвоню вам. – Теперь, кажется, я взял эту ситуацию в свои руки.

– Да, пожалуйста, запишите!

Я достал из кармана телефон, который нисколько не пострадал при падении, и набрал указанный номер. В ответ на это из ее кошелька зазвучала незнакомая мне мелодия со странным ритмом, похожим на какие-то островные мотивы.

– И что… Сейчас прощаемся и едем? – решительно спросила она.

– Ну… Давайте не прощаться, но поедем, – улыбнулся я, снял перчатку и протянул ей руку. Она замешкалась, улыбнулась и ответила рукопожатием.

Я развернулся и пошел к мотоциклу. Повреждения были такими: сильно протерт бак, глушитель, треснула фара, приборная доска, правый индикатор поворота бесследно исчез, вместо него торчали провода. Возможно, сильный удар пришелся и на вилку переднего колеса, но из-под пыльников ничего не сочилось, потому я решил, что можно ехать.

– И как она, компенсировала? – Удовлетворить свое любопытство решил полнолицый водитель представительского седана, который поравнялся со мной.

– Компенсировала, – негромко сказал я и подмигнул.

Машина с продранной обшивкой двери и левого крыла проехала мимо меня, девушка говорила по телефону, ее кудряшки вздрагивали в такт речи, а я запомнил номера автомобиля.

Пьяной студентка была еще более молчалива, чем обычно. Она тихонько вцепилась в меня и прижималась щекой к моему плечу.

– У тебя отпал правый поворотник? – спросила она.

– Вместе с этим поворотником отпал и я! – Шутка была мрачной, но я все же улыбнулся.

– Ты упал? – Она спросила это очень спокойно.

– Вроде того… Поехали. Не скатишься? Пьяная совсем…