Политика

Он включил свет, взял из стойки один из своих двадцатиунциевых, сделанных на заказ киев и подошел к столу, достал шесть шаров из коробки, прикрепленной к одной из ножек, и расставил их полукругом у боковой лузы, решив потренироваться в точности, а не напрягаться в непрерывной игре. Прошло больше недели с тех пор, как он последний раз практиковался на бильярде.

Намазав мелом кончик кия, он нагнулся над столом, положил кий на мостик из большого и указательного пальца левой руки и несколько раз провел взад-вперед кием.

По старой привычке он поставил шар с цифрой восемь на место, с которого собирался начинать, – этим он намеревался с самого начала избавиться от невезения. Он всегда относился к удаче с максимальной серьезностью, еще с того времени, когда служил в армейских рейнджерах. Именно тогда он разработал целый ряд изощренных – некоторые называли их суеверными – ритуалов для привлечения удачи в битве на свою сторону. Несмотря на то, что его искупительные жертвы Судьбе в гражданской жизни приобрели иную форму, общая цель осталась прежней.

Сейчас, когда он мысленно проследил намеченный путь первого бильярдного шара, его взгляд сосредоточился, подобно спокойному, уверенному взгляду снайпера. Фокус заключался в том, чтобы положить все шары, начиная с правого и кончая левым, за минимальное время для подготовки к следующему удару.

Расслабив кисть и держа локоть вплотную к правому боку, Нимец взял кий на себя и затем послал его вперед плавным точным ударом, попав в шар чуть ниже центра, чтобы придать ему обратное вращение. Шар покатился вперед, ударил по восьмому шару и положил его в лузу, а сам откатился назад, встав на позицию точно перед следующим.

Именно там, где он хотел его поставить.

Нимец положил еще три шара один за другим, однако на пятом непроизвольно сжал пальцы правой руки вокруг утолщенного конца кия, отчего в последний момент кий дернулся кверху. К его досаде ударный шар покатился вслед за тем, по которому он ударил. На лице Нимеца появилась недовольная гримаса. Он сделал кикс, словно рядовой дилетант.

Последовал глубокий вдох. Сегодня вечером на кон было поставлено нечто гораздо большее, чем его неудачная игра. Чертовски большее. Судя по всему, материалы Нордстрема указывали на то, что в распоряжении ФБР находилось, как заявляла пресса в течение нескольких последних дней, неповрежденное взрывное устройство; он сомневался, что связь между российской компанией «Завтра» и «Лиан-интернэшнл» удалось бы так быстро установить без научного анализа маркеров или характерных компонентов, находящихся внутри взрывного заряда этого устройства. Разумеется, химические остатки взорванных устройств также дали бы специалистам эту информацию, однако теперь все было гораздо определенней. Все указывало на то, что Башкиров замешан в этом террористическом акте. Есть веские основания подозревать, что он является одним из организаторов заговора, если не его главным вдохновителем. Но из каких побуждений он тогда действует? Стремится разжечь изоляционистские чувства в США, вызвать пересмотр продовольственной помощи, которая приближает Россию к Западу? Это было единственным объяснением, которое имело хоть какой-то смысл, но и в нем зияло немало прорех. Башкиров профессиональный военный, занимал один из высших постов в российском Военно-морском флоте, командовал вторым по размерам флотом атомных ракетоносцев в мире. Он умеет вести переговоры, привык тщательно взвешивать свои решения.

Неужели Башкиров действительно готов оправдать массовое убийство многих сотен ни в чем не повинных людей для достижения столь неопределенных и сомнительных целей? Более того, недавно он принимал участие в переговорах, касающихся крупных сделок в области вооружения между Россией и Китаем, и, возможно, даже имеет финансовые интересы в российской фирме, в область деятельности которой входит и торговля вооружением. Он не может не знать, как просто проследить канал поставок взрывчатых веществ от фирмы-производителя к покупателю, и что поиски в конце концов приведут к вопросу о его роли во взрыве на Таймс-сквер.

Разве в этом есть какой-нибудь смысл?

Нахмурившись, Нимец наклонился, снова опустил руку в коробку с шарами и расставил их на одном конце стола для отработки точности удара. Чем дольше он думал о возможном соучастии Башкирова, тем больше сомнений у него появлялось.

Дело не в том, что головоломка недостаточно полная, нет, Нимецу казалось, что в его руках находятся детали, которые вообще к ней не относятся и подсунуты ему лишь для того, чтобы предельно запутать решение. Пожалуй, остается лишь одно; двигаться вперед шаг за шагом, и самым логичным будет проследить путь движения взрывчатки от места ее производства до точки продажи.