Политолог

Они сыграли несколько сетов, ловко перебрасываясь мячом. Маковский выиграл с небольшим перевесом, ибо, привыкнув играть в полете, умело пользовался тем, что мяч по ходу самолета летел быстрее, чем в противоположную сторону, к чему никак не мог приноровиться Стрижайло. К тому же Стрижайло был неспокоен, начеку. Чувствовал на себе взгляд рыжего, пылающего проницательностью ока, которое просматривало его насквозь, стараясь обнаружить коварство. Коварство присутствовало. Мюзикл был ловушкой, куда заманивался честолюбивый, падкий на эффекты магнат. Чтобы уберечь свою тайну, стать непрозрачным для всевидящего ока, Стрижайло блокировал свой замысел. Выставлял навстречу разящему взгляду ложную цель – яйцо Фаберже, недавно пополнившее коллекцию Алмазного фонда. Когда взгляд Маковского вонзался в лобную кость Стрижайло, пытаясь прочитать его мысли, то сразу же упирался в яйцо. Малахитовое, окованное тончайшим золотом, усыпанное сапфирами и аметистами, оно поглощало взгляд, отчего у Маковского меркло око, и он начинал моргать.

Разгоряченные и вспотевшие, они отправились в бассейн, напоминавший Ионическое море с беломраморным античным городом. Присели у коринфской колонны с эллинскими надписями из Гомера.

– Мне показался блестящим ваш план по внедрению в КПРФ представителей «Глюкоса», – произнес Маковский, расположившись на мраморных ступенях подобно греческому философу. – Цена за одно депутатское место в два миллиона долларов вполне приемлема. Великолепна концепция библейских голубей, возвращающихся в родной ковчег с оливковой ветвью стоимостью в два миллиона. «Учитесь торговать», – назидал Ленин, призывая большевиков вернуться к либеральной экономике. А как бы вы отнеслись к идее превращения КПРФ в «либеральную партию»? Дышлов – вменяемый человек, ему льстит появляться в Европе в качестве просвещенного гуманиста. Все толкают его в сторону социал-демократии, а мы пойдем дальше. Наши представители в КПРФ преобразуют ее в либеральную организацию, оснащенную идеей либеральной империи и всечеловеческого братства, которое мы демонстрирует в нефтяных «Городах счастья». Разработайте эту идею. Пусть КПРФ идет на выборы как марксистская партия, а из выборов выйдет партией просвещенного либерализма, что освобождает нас от необходимости финансировать этот паршивый «яблочный джем» и объедки «японской кухни». А теперь приглашаю проплыть в бассейне дистанцию на скорость! – С этими словами Маковский кинулся в лазурную воду и мощно, красиво поплыл, подымая бурун. Стрижайло отсчитывал время на больших песочных часах, украшенных меандром. После Маковского проплыл и он, дважды пересекая бассейн, отталкиваясь от мраморных стенок. И здесь победил Маковский, ловко используя сложение скоростей, когда плыл по ходу движения самолета, и их разницу, когда плыл встречным курсом.

И постоянно – во время разговора и из бассейна, сквозь водяной бурун, – смотрел на Стрижайло яростный желтый глаз, вонзая в лобную кость всевидящий луч. Скрывая коварный замысел по поводу депутатских мандатов и трансформации марксистской КПРФ в «либеральную партию», Стрижайло блокировал луч. Выставлял навстречу яйцо Фаберже – из лазурита, с золотой крышкой в виде церковной главки, которая, если ее открыть, начинала мелодично наигрывать «Боже, царя храни», при этом алмазы, усыпавшие лазурит, искрились, как стоцветная роса.

– Теперь не мешает и пообедать, – пригласил Маковский в ресторанный зал в стиле тропикаль, где попугай какаду ругался, как английский боцман, требуя виски и надувную герл.

Под крылом Б-29 тянулись холодные Уральские горы, начинались тюменские тундры. А на борту под пальмами им подавали плавники тунца, сваренных в молоке королевских креветок, жареное сердце быка и текилу, от которой в иллюминаторах возникали неопознанные летающие объекты в виде отрубленных женских голов.