Полицейские и воры. Авторский сборник

В одиннадцать утра, когда небо заволокло облаками и вот–вот должен был начаться дождь, мы с Эдом остановили свой «форд» перед школьным двором. Здание из серого кирпича скорее походило на крепость, чем на детское учреждение. Справа располагалась игровая площадка, залитая бетоном и обнесенная проволочной сеткой высотой футов восемь, сейчас она пустовала.

Недавно захватившая всех страсть побуждала детей малевать на стенах домов, тоннелей и везде, где только можно, имена и прозвища приятелей фломастерами или при помощи распылителей краски: и то и другое трудно поддавалось отмыванию, особенно с пористой поверхности камня. Было также принято писать свое имя, прозвище или магическую кличку, которую ребята сами себе придумывали, а под ним или рядом – номер улицы, на которой проживает его владелец. Например, «Хуан–135» или «Босс Зум–92».

Модная страсть поразила и эту школу. Все ее стены, насколько могла дотянуться детская рука, оказались исписаны именами и цифрами, выполненными красками всех цветов радуги. Некоторые из надписей были сделаны старательно и даже художественно, но большинство ребят просто, без всяких затей, запечатлевали свои имена: «Энди–87», «Бет–81». «Моро–103».

На первый взгляд вся эта ребяческая мазня выглядела обыкновенным вандализмом. Но по мере того, как мой взгляд повсюду натыкался на нее, я стал понимать, что она придает яркие краски однообразному серому фону здания, что в ней присутствует солнечный латиноамериканский колорит. В общем, если преодолеть естественное предубеждение против пачкотни общественной собственности, покажется, что такие художества не так уж плохи. Разумеется, я никому не доверил своего открытия.

Мы прошли в кабинет директора, который сказал, что покажет нам, где находится тело. Сопровождая нас по коридору, он объяснял:

– Раньше эта комната была туалетом для девочек, но сейчас из нее убраны все трубы в соответствии с планом модернизации.

Директор был лысым парнем лет сорока, в очках с толстой роговой оправой и со слегка жеманными манерами.

Мы ловили на себе любопытные взгляды подростков, так что, видимо, новость о найденном мертвом теле еще не успела распространиться по школе.

– Почему вы не сообщили о ее исчезновении? – спросил Эд.

– Да эти молодые учителя! – сокрушенно вздохнул директор. – Они ведь так часто без всякого предупреждения берут отгул на два–три дня, поэтому мы даже ничего такого и не думали. Просто одна из учительниц сегодня утром почувствовала неприятный запах и потому заглянула туда.

– Мне нужно будет поговорить с ней, – сказал я, – с этой учительницей.

– Конечно, – с готовностью отозвался директор, – она сейчас в школе. Мы предполагаем, что мисс Эванс хотели изнасиловать, затащили ее туда именно с этой целью. В какой–то момент ей удалось вырваться… Не думаю, чтобы они затащили ее туда с целью убийства.

Какое значение имело первоначальное намерение преступников, если женщина уже убита, вскользь подумал я. Мы молча шли по коридору, пока директор не остановился и, указав на дверь, не сказал:

– Она здесь.

Я подошел к двери, а Эд спросил директора:

– А как с ее семьей? Вы уже позвонили ей домой? Я открыл дверь, шагнул внутрь, и в лицо мне ударил тяжелый, отвратительный запах. Затем при слабом свете, проникающем снаружи сквозь грязные матовые стекла, я увидел женщину, лежащую на полу у окрашенной в зеленый цвет стены. Белые пятна свежей штукатурки показывали места, откуда были удалены водопроводные трубы. Она пролежала здесь неделю, а в здании, оказывается, водились крысы.

– Господи! – вырвалось у меня.

Я попятился в коридор и захлопнул за собой дверь.

Директор все еще отвечал на вопрос Эда:

– Она жила одна в… – Тут он увидел меня и сказал:

– О, простите, пожалуйста! Я должен был вас предупредить. Встревоженный Эд шагнул ко мне:

– Ты в порядке, Том?

Я махнул ему рукой, приглашая отойти от комнаты:

– Предоставим это дело «скорой помощи».

В ушах у меня оглушительно стучала кровь, руки и ноги похолодели.

Директор снова произнес несколько жеманным и смущенным тоном:

– Мне и в самом деле очень неловко… Я был убежден, что вы привыкли к подобным зрелищам.

Я протиснулся между ним и Эдом, торопясь поскорее выскочить на воздух. «Привыкли к подобным зрелищам!» Господи ты Боже мой!

Глава 5

В эту неделю друзья дежурили в ночную смену, с двенадцати до восьми утра. Из трех смен эта – самая легкая, только утром, когда едешь домой навстречу встающему солнцу, его яркие лучи слепят глаза и кажется, ночная усталость никак тебя не покинет.

Джо первым сдал дежурство, сел в свой «плимут» и проехал вперед на один квартал, до стоянки напротив полицейского участка. Ему пришлось немного подождать, пока вышел Том, отвратительно выглядевший, и молча скользнул на место пассажира.

– Что случилось? – спросил Джо.

– Небольшой разговор с лейтенантом, – вяло ответил Том. – Все эти чертовы дела с наркотиками.

– А что именно?

Том устало зевнул, преодолевая отвращение, и сердито передернулся: