Полиция на похоронах

— Вот что касается шляпы, — твердо ответил мистер Читу, — то никаких ее следов я не обнаружил. Я прочитал в утренних газетах, что ее до сих пор не нашли.

Эти два небольших замечания, похоже, заинтересовали Кемпиона больше, чем вся предшествующая история, изложенная мистером Читу. Он застыл, стоя на каминном коврике и глядя прямо перед собой, и его лицо приняло свойственное только ему выражение.

Мистер Читу тоже задумался.

— На основании моих наблюдений, проделанных у реки, — медленно проговорил он, — я пришел к выводу, что тело этого несчастного не могло уплыть слишком далеко.

Кемпион вновь повернулся к нему.

— Да? — спросил он. — Почему?

— Потому что, — ответил мистер Читу, — там есть низкий пешеходный мостик. В это время года вода поднимается высоко. Этот мостик создает препятствие, которое могло задержать тело, если бы несчастный оказался в воде выше по течению. Вы сами можете в этом убедиться. По-моему, тело попало в воду где-то между мостом и ивовыми зарослями. На берегу не обнаружили никаких следов борьбы, но прошло уже около десяти дней после совершения преступления, и часто шли дожди. Кроме того, в это время года в низине возле реки почти всегда лежит туман. Таково мое мнение. Теперь вы представляете себе картину?

— Полностью, — сказал Кемпион. — Вряд ли я мог увидеть больше, если бы даже обнаружил тело сам.

— Именно так, — сказал мистер Читу, и Кемпион, понимая, что слишком долго отвлекал своего информатора от изучения наук, выразил ему свою горячую признательность и откланялся.

Энн проводила его до дверей.

— Я надеюсь, вы удовлетворены услышанным, — сказала она.

Кемпион ухмыльнулся.

— Похоже, уже и искать нечего, — сказал он. — Этот человек, видимо, наслаждается ролью сыщика. Это, должно быть, очень заразительно…

Но когда Кемпион шагал через площадь, его одолевали беспокойные мысли. Требовали особого внимания те двадцать пять минут отсутствия, о которых умолчал дядя Вильям. Не могло ли случиться так, что пожилой человек не расстался с Эндрю Сили, а пришел с ним вместе на берег реки и под прикрытием тумана связал его, застрелил, бросил тело в реку, после чего вернулся к воскресному ланчу? Обстоятельства, при которых эти действия могли быть совершены, сразу же предстали перед его мысленным взором во всей своей абсурдности. Если это предположение было правильным, дядя Вильям пробыл в церкви полтора часа, спрятав на себе бельевую веревку длиной в пятнадцать футов, не говоря уже о револьвере. И перед тем, как связать несчастного Эндрю, дядя Вильям застегнул его плащ на все пуговицы.

Кемпиону стало не по себе. К его большому огорчению, те фокусы, о которых говорил инспектор, явно имели место.

9 Копание в грязном белье

В девять часов того же вечера Кемпион узнал, что кроме классических испытаний огнем и водой на свете существует еще и испытание ужином в «Сократес Клоуз». Он, конечно, понимал, что никакое несчастье не могло бы воспрепятствовать тому торжественному ритуалу, но он никак не мог предположить, что трагедия, произошедшая в этом доме, совершенно не отразится на вызывающей благоговейный страх церемонии.

Ужин его ошеломил.

Столовая представляла собой большое квадратное помещение с малиновыми дамасскими обоями и красными бархатными шторами. Темные картины и турецкий ковер не вносили оживления в этот интерьер и, как позднее заметила Джойс, человек уже чувствовал себя сытым, едва переступив порог этой комнаты.

Овальный стол размером с небольшой каток был накрыт узорчатой скатертью из ирландской камки, а на скатерти каждый вечер расставлялся великолепный сервиз, чистка которого была основным делом жизни какого-то несчастного мальчика из числа слуг. В первый и последний раз в жизни Кемпион увидел оправленные серебром сосуды в форме рога изобилия, которые в викторианские времена подавали к ужину, наполнив их горячей водой для того, чтобы едок мог согреть свою ложку перед тем, как угоститься жирным деликатесным супом.

В этот вечер большая комната выглядела пустынной и, как показалось Кемпиону, два свободных места за столом еще сильнее бросались в глаза оттого, что присутствующие на ужине члены семьи по-прежнему сидели на своих местах, которые они, видимо, занимали на протяжении многих лет. Тетя Каролина восседала во главе стола в кресле с высокой спинкой. Рукава платья из черной тафты доходили до локтя, тонкие руки были скрыты оборкой из кремовых кружев, гармонировавших с ее косынкой и чепцом.

Вильям сидел в конце стола на значительном расстоянии от матери и был отделен от нее массивной серебряной вазой для фруктов, выполненной в стиле барокко, которая в верхней своей части каким-то образом превращалась в вазу для цветов.

Тетя Китти сидела справа от Вильяма, а Джойс расположилась по левую руку от тети Каролины. Кемпион занял место почетного гостя справа от хозяйки. Остальные места за столом печально пустовали.