Полиция на похоронах

Этот неожиданный вопрос, который перекликался с его собственными скоропалительными выводами, поразил молодого человека.

— Он не хочет ничего рассказывать, — ответил он ей шепотом.

Она замолчала и хотела было что-то сказать, но передумала и торопливо пошла вниз по лестнице, не произнеся не слова. Кемпион вернулся к дяде Вильяму.

Тот все еще сидел на краю кровати, поставив босые ноги на толстый шерстяной ковер. Он выглядел больным и очень испуганным, но увидев Кемпиона, собрался с силами и выдавил из себя улыбку.

— Я немного свалял дурака, — сказал он, безуспешно пытаясь говорить беспечным тоном. — Всегда верил в йод — это армейская привычка. Если вы ранены, лейте на себя йод. Он, конечно, щиплет, но дело свое делает. Спасает вас от многих последующих неприятностей. К сожалению, рука у меня дрогнула — я ведь был сонный, понимаете — и я пролил йод на себя. Должно быть, старею.

Кемпион снова посмотрел на рану.

— Вам нужно сделать перевязку, — проговорил он. — Рана довольно глубокая. Тут найдется чем ее перевязать?

— Бинт есть в коробке для оказания первой помощи, откуда я взял йод. — Дядя Вильям заморгал, глядя на свою руку, которая снова начала кровоточить. — Коробка стоит в дубовом угловом шкафу в холле. Но смотрите, не разбудите весь дом, как это сделал я. Вот здесь в верхнем ящике есть носовой платок, он подойдет. Несчастный я попрошайка! Эта девушка так долго не несет мне выпивку. Может, мне и не повезет, если в доме не окажется спиртного. Что проку жить в стране, где нет сухого закона, если у вас в доме нечего выпить? Когда я получу свои деньги, я уеду в Америку. Забавно будет — поехать в Америку за выпивкой.

Кемпион вернулся к нему с платком. Он все еще с интересом изучал рану, на которую следовало бы наложить швы, и тут в комнату вошла Джойс со стаканом в одной руке и графином в другой. При ее появлении дядя Вильям фазу же встал.

— Какая милая девушка, — сказал он. — Это единственное лекарство, которое когда-либо мне помогало. Вы нальете мне немного, дорогая? Рука меня не слушается.

Подавая ему стакан, она разглядела рану как следует, и невольно воскликнула:

— О, как же это произошло? Кто это сделал?

Дядя Вильям осушил свой стакан и снова уселся на край кровати. Спиртное заставило его закашляться, и к нему вернулся нормальный цвет лица. Когда Джойс повторила свой вопрос, он заморгал, глядя на нее.

— Ах да, — отозвался он, — как это произошло? Удивительная вещь. Я никогда не любил кошек. Коварные, опасные животные. Большая черная кошка забралась ко мне в комнату. Когда я хотел ее выдворить, она меня поцарапала.

Рассказав, с его точки зрения, самое важное, он продолжал более уверенным тоном:

— Должно быть, она забралась сюда с улицы. Не знаю, как это получилось. Но сейчас ее уже нет.

Он огляделся вокруг, как бы стараясь уверить себя, что все в самом деле так и было. Девушка бросила недоверчивый взгляд на Кемпиона, по выражению лица которою, однако, совершенно невозможно было понять, поверил он этой истории или нет.

— Я знал, — продолжал с явным удовольствием рассказывать дядя Вильям, — что кошачьи царапины могут быть опасны. Поэтому я пошел к коробке с медикаментами, стоящей в холле, а остальное вы знаете.

Он, видимо, счел, что сказанного было достаточно, но Джойс не была удовлетворена.

— Это была кошка? — спросила она. — Вы уверены?

Несмотря на то, что рука его не слушалась, дядя Вильям налил себе еще порцию бренди.

— Я же сказал, что это была кошка, значит, это была кошка, — произнес он, пытаясь говорить с достоинством.

— Но, дядя Вильям, неужели вы думаете, что мы можем в это поверить? — запротестовала Джойс. — Как здесь могла оказаться кошка?

— Я не знаю, — сказал мужчина, повернувшись к ней спиной. — Я только рассказываю вам, что видел. У меня была открыта нижняя створка окна — вот, посмотрите сами. Я проснулся, потому что услышал — да, услышал — эту тварь. А я их терпеть не могу. Я в этом отношении похож на старого Робертса. Он их не выносит, и я их не выношу. Я схватил эту тварь и стал выпихивать ее в окно, и она меня поцарапала. Вот и все. Неужели не понятно? Я не понимаю, почему вы устраиваете такой переполох по этому поводу.

Девушка покраснела.

— Хорошо, — сказала она. — Если вы дадите мне этот платок, мистер Кемпион, я перевяжу ему руку. Утром вас осмотрит доктор, дядя.

— Предоставьте меня самому себе, дорогая. И со мной все будет в порядке. У меня и раньше в жизни случались царапины.

Дядя Вильям пытался вести себя с достоинством, но в его глазах было смущение. Перевязка была закончена, и за ней последовало довольно неприятное препирательство по поводу того, следует ли оставить в комнате бренди. В конце концов был достигнут компромисс, и молодые люди ушли, уложив старика в постель и оставив ему некоторую дозу спиртного. В коридоре Джойс повернулась к Кемпиону.

— Что произошло? — прошептала она.

Молодой человек, казалось, был встревожен.

— Послушайте, — пробормотал он, — не ходите вы вниз с этим графином. Возьмите его в свою комнату или оставьте здесь, в холле. И заприте за собой дверь, когда войдете в свою комнату.