Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник)

Любой другой человек — более чуткий, чем достопочтенная миссис Остин, — непременно понял бы, какую грандиозную бомбу только что взорвал. Коронер принял эстафету.

— Делая подобные заявления, вы должны понимать их смысл, — серьезно произнес он. — Миссис Бранд так и сказала: «Не с моим счастьем» — в ответ на ваше предположение, что ее мужа насмерть сбила машина?

Миссис Остин стушевалась.

— Кажется, на самом деле она ответила: «Нет, это не выход». А я истолковала это как: «Не с моим счастьем».

— Вы уверены в ее словах, миссис Остин? Уверены? Да или нет?

— Да, уверена. Миссис Бранд сказала: «Нет, это не выход».

— И больше о мистере Бранде не говорили?

— Нет.

— Вы утверждаете, что ясно помните приход мистера Веджвуда в то утро, в десять часов. Расскажите нам, пожалуйста.

— Позвонили в дверь, — с надрывом произнесла домработница. — Я готовила кофе, но сняла фартук и открыла. На пороге стоял мистер Майк: белый как простыня, руки дрожат, глаза вылезли из орбит. Я сразу поняла — что-то стряслось.

«Неудивительно», — хотел сказать коронер, но вместо этого записал: «Выглядел чрезвычайно взволнованным» — и задал следующий вопрос.

— Вы провели мистера Веджвуда в комнату, где у камина сидела на полу ваша хозяйка в пижаме. Не помните, что она сказала?

— Помню. «Майк, лапочка, рада тебя видеть». И предложила ему кофе.

— Вы вышли из комнаты?

— Да, готовить кофе.

— Когда вернулись, что увидели?

— Они прильнули друг к дружке, — проворковала миссис Остин. — Сидя на коврике у камина, точно малые дети. Конечно, отпрянули в разные стороны, как только услышали мои шаги, — оно и понятно, я ведь старше, — и госпожа сказала: «Мой муж умер, миссис Остин». «Нет!» — воскликнула я. «Да», — кивнула она. Я быстренько наполнила ее чашку. Мы втроем попили кофе, мистер Веджвуд сообщил, что тело принесут наверх. Я отозвала его из комнаты, расспросила подробности, чтобы понимать, к чему готовиться.

— Значит, вы больше ничего не можете рассказать об их разговоре, состоявшемся после обнаружения тела, — решительно заключил коронер. — Как отреагировала на новость ваша хозяйка? Была ли удивлена?

— Удивлена? Да она пришла в ужас! Никогда в жизни я не видела в человеке такой перемены. Веселая жизнерадостная девушка, у которой всех забот-то было — невнимание к ней мистера Бранда да его моральная жестокость, — на глазах стухла в несчастную изможденную женщину, если можно так выразиться.

— Это понятно, но была ли она удивлена?

— Ее как громом поразило, если хотите знать мое мнение, — заявила миссис Остин.

Мистер Скруби, который несколько секунд назад вскочил на ноги и только теперь привлек внимание коронера, попросил задать вопрос.

— Говоря, что ваша хозяйка была в пижаме, миссис Остин, вы имели в виду ночное одеяние?

— Вовсе нет, — недоуменно посмотрела на него служанка. — Это такая новая мода. Комбинезоны из сержа. Дамы носят их дома по утрам. Очень милый и приличный наряд, да, немножко напоминает военно-морскую форму.

— Благодарю вас.

Мистер Скруби под смешки в зале сел, и пребывание миссис Остин в центре всеобщего внимания подошло к концу.

Она подошла к своему месту, лопаясь от гордости.

— Задала я им жару, — шепнула домработница, села рядом с Джиной. — Ничего они у меня не выведали, ишь, любопытные!

Джина промолчала.

Последнего свидетеля все Барнабасы знали очень хорошо, и его появление в этих непривычных декорациях их изумило. Высохший человечек принарядился по-щегольски, но так нервничал, что плохо соображал. Он назвал себя Уильямом Робертом Дайком, комендантом домов номер двадцать один и двадцать три по Хорсколлар-Ярд, работающим на господ Барнабасов с партнерами уже двадцать лет.

Мистер Дайк скрепя сердце признал в резиновом шланге деталь старого душа, которую несколько лет назад выбросили из квартиры Майка во время генеральной уборки. Комендант решил, что шланг может рано или поздно пригодиться, и повесил его на большой гвоздь в чулане рядом с печью в двадцать первом доме — в том же чулане хранили много всякой всячины. Двери в нем не было, и созерцать его содержимое мог любой входящий-выходящий в сад через подвал.

Утром в пятницу, двадцать девятого числа, на следующий день после исчезновения покойного, мистер Дайк заметил шланг валяющимся на земле среди прочих старых вещей и поднял его. Он был грязноватым, но комендант особо не разглядывал — повесил назад на гвоздь и забыл, пока в понедельник утром о шланге не спросил представитель коронера.

На этом главная часть слушания подошла к концу — с ошеломительной внезапностью.

Джина сидела неподвижно. Смотреть по сторонам не было сил. Мисс Керли попробовала поймать ее взгляд, подбодрить робким кивком, но молодая вдова не шевелилась и не поднимала глаз от коленей, на которых лежали крепко сжатые руки в белых перчатках.

Джон с мистером Скруби увлеченно шептались, мистер Кэмпион сидел на стуле, скрестив руки, выражение его лица было еще более отрешенным, чем обычно.