Полиция реальности

   Народ отозвался, общественным, недовольным кличем:

   - Дорого!

   - Зато, сдавать будет легче.

   Честно говоря, я сомневался, что в нашем универе, так уж обязательным были подарки. Однако, сарафанное радио, распускало ужасающие слухи. К тому же, пятьсот рублей, для меня, не были тратой.

   - Я конечно понимаю, что не все смогут сдать, но, все и не надо, двадцать человек в группе, блин. - почему-то в этот момент, староста смотрела на меня.

   И ладно бы, просто смотрела, но взгляд, явно был упрекающим. Я подошел к ней, сразу после окончания речи.

   - Ты чего? - спросила она, смотря все так же, упрекающе

   - Когда деньги сдавать?

   Клянусь, она будто бы куском подавилась. Точно так же, дернула головой, и затем сглотнула, будучи видимо, крайне ошеломленной:

   - Когда угодно, в общем-то.... Время пока терпит....

   - Я сдам сейчас.

   Достал бумажник, из внутреннего кармана куртки. За это краткое время, произошло то, что обычно называется разрывом шаблона. И не у старосты. У меня.

   Я почуял запах. Застарелый, не слишком сильный, но все же чувствующийся, запах пота. Обратил внимание, что я в нестиранной футболке, в той, которую носил уже минимум три дня. С отросших волос, сыпались крошки перхоти, стоило только двинуть головой.

   И несмотря на то, что я сверкнул почти что непотраченными деньгами, выданными мне Родионом, в цехе, несмотря на то, что лицо старосты вытянулось, стыд был жгуч.

   То, как я покраснел во время недавнего разговора, было ничем, по сравнению с тем, как я покраснел сейчас. Лицо горело красным, рубиновым даже, огнем. От пяток, до кончиков волос на макушке.

   Придя домой, я будто прозрел. Сняв ботинки и носки, ступил на пол, где он не был прикрыт ковром. Обнаружил, что нога слегка прилипает. На телевизоре, и приставках - пыль. Привезенные мамой, вкусняшки длительного хранения, давно пропали.

   Мне захотелось раздеться, и посмотреть в зеркало. Зеркало, показало мне парня, который зарос волосами, и был худой. С длинными ногтями, и бледной кожей.

   И вот тут то, мне показалось, что вместо крови, во мне течет острейший мексиканский кетчуп.

   Надо ли говорить, что я привел комнату в порядок? Думаю, это было бы глупым. Разве что, стоит сказать о причинах. Не злость, и не стыд, послужили движителем. О нет. Движителем, послужил страх. Даже закончив все, даже воспользовавшись, на следующий день, услугами парикмахера, и купив себе отличную кожаную куртку, о которой давно мечтал, я все равно ощущал внутри себя ледяной ком неуютности. Снова и снова смотря в зеркало, на свое лицо. Снова и снова, находя в нем, что-то чужое, чего раньше не находил. А особенно, глаза. Их уже нельзя было назвать моими.

   В этот день, я пошел к Стасу. Он был все такой же, каким я видел его в последний раз - великолепно выглядящий, и удивительно домашний. Его, несколько высоковатый, весьма подходящий пухлой комплекции голос, довершал это впечатление. У меня, как у любящего на досуге почитать какое-нибудь фэнтези, возникла первейшая же ассоциация. Хоббит. Стереотипный хоббит, причем не из фильмов, а именно из книг Толкина. Пухлый, толстенький, жизнерадостный король своего дома.

   Мы попили чаю, говоря ни о чем. Я сознательно не хотел вести разговоров о делах. Стас же, задал пару вопросов, со слабой заинтересованностью:

   - Я даже заскучал. - говорил он, сохраняя на лице, полуулыбку - Ты, вообще, тогда наверное хорошо справился? Родион упоминал, но ничего не говорил такого.

   - Да. Какая-то тварь, жрала дерево. Ничего такого страшного. Извини, что мы тебя не взяли?

   - Нет, все нормально. Я сам решил, что не хочу во все это лезть. Мне хватило и ситуации с Тоником.

   Я сочувственно кивнул.

   - Клок, еще раз хочу извиниться за тот случай. Прости.

   Я снова кивнул, уже чуть поморщившись.

   - И еще, спасибо, за то что забрал у меня револьвер.

   - Стас, хватит. Не за что. А пушку, я выкинул. Отпечатки стер.

   - Я и не волнуюсь. Полно времени прошло, и никакого шума.

   Тут, наверное, из чистого любопытства, что-то дернуло меня спросить:

   - А где ты его достал?

   Стас ответил мне, так же спокойно, как говорил до этого, с видом человека, говорящего о сдобных булочках:

   - Родион дал. Точнее, я его купил. Если нужно хорошее, заграничное оружие, то это к нему.

   Я хмыкнул, однако, информацию запомнил.

   Мы поговорили еще. И далее, снова, отчаянно краснея, я спросил то, зачем собственно и пришел:

   - Ты что-то говорил, о том что меня искала Аня. Не дашь ее номерок?

   - О. Созрел наконец. - из-за пухлого домашнего образа, проглянул старый, расхлебано-бесшабашный - Минутку, за мобилкой схожу.

   Я записал номер.

   Ушел почти сразу же. Стас, понимающе ухмылялся.

   Выйдя из подъезда, позвонил. Гудки шли долго, секунд пятнадцать. Наконец, голос в ответ, женский:

   - Алло?

   - Аня?

   - Это кто?

   - Николай. Клок. На сходке были. Мы еще Стаса, - я кашлянул - Сахиро, в смысле, провожали до дома.

   - А. Привет. - она помолчала, секунды три - Как дела?

   - Нормально. - я тоже помолчал. Столько же. - А ты как?

   - Да тоже. - и снова - Зачем звонишь?

   Нет, я не волновался. Вообще, обдумывал это я не столь явно, однако из памяти не выпускал. Так что, сказал твердо, и без запинок.