Полюби меня. Навсегда

К письму приложен флаер кинофестиваля. Однако, присмотревшись, я понимаю, что это приглашение не на кинофестиваль, а на свидание. Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Потом ложусь на пол и снова прижимаю письмо к груди. А когда открываю глаза, из своей позы на полу смотрю на стены слева и справа от меня и вместе с тем на все жизни, которые я изменила. В их присутствии – пусть и только на бумаге – мне становится очень легко. Это почти неслыханное ощущение, но я чувствую себя… в безопасности.

Глава 40 Сэм

– И что, простите, может быть настолько важно, что ты не можешь поесть пасту с лучшей подругой? – спрашивает Тамсин по телефону.

– Мне нужно кое-что… закончить.

– Как конкретно! – отвечает Тамсин. – Прямо как я люблю.

– О’кей, слушай, – говорю я и принимаю решение: – Хочешь пойти со мной? Это может стать приключением.

– Я в деле! Куда и когда приходить?

– Я заеду за тобой на машине. Но не могу рассказать тебе обо всем подробно.

– Ничего страшного. Тогда я тоже расскажу тебе только половину истории, – заявляет она.

– Честно, – смеюсь я.

Вскоре я останавливаюсь перед ее домом, который также является и домом Эми. Бросив взгляд наверх, вижу, что там горит свет. Я уверен, что она уже прочла письмо – если прочла. Желание подняться и спросить ее, придет ли она на свидание, становится практически непреодолимым. К счастью, в этот момент из дверей выходит Тамсин и садится в машину.

– Привет, – здоровается она, обняв меня в своей типично восторженной манере.

Это один из ее рецептов, как превращать странные ситуации в менее странные, – нарушать физические барьеры. И это почти всегда работает. Даже в те моменты, когда нельзя рассказывать, на какую секретную миссию вы отправляетесь. Ее волосы знакомо пахнут Тамсин, и на мгновение я разрешаю себе просто насладиться этим ощущением комфорта. Затем мы отпускаем друг друга – двое друзей, которые раньше знали друг друга вдоль и поперек.

Я завожу свой дряхлый Volvo, а Тамсин копается в моих дисках в поисках чего-нибудь, что ей понравится. Выбор падает на группу The Clash.

– Итак, куда мы едем? – любопытствует она.

– На Сидар-стрит.

– А что мы будем делать на Сидар-стрит?

– Зайдем к некой миссис Фостер.

– А зачем мы зайдем к некой миссис Фостер?

– Потому что надеемся, что у нее, возможно, есть фотография девушки по имени Имоджен, которая умерла примерно девять лет назад.

– А почему мы на это надеемся?

– Потому что… – Я медлю. Но это же Тамсин. Моя лучшая подруга. – Потому что Имоджен была сестрой Эми, и у нее не осталось ее фотографий.

Секунду Тамсин молчит.

– Ох! – выдыхает она.

Сидар-стрит находится на окраине Перли в обычном жилом районе. Дома здесь не большие, не шикарные и не впечатляющие, но палисадники перед ними ухоженные, а автомобили, похоже, моют каждую неделю.

– Немного напоминает Роздейл, – произносит Тамсин. – Снаружи идеальный мир, однако, что происходит за дверями, никому неизвестно.

– Счастливые семьи и несчастливые семьи. Как и везде, разве нет? – спрашиваю я.

– Но внешне все выглядит точно так же.

В этом она права, и мои мысли переключаются на Имоджен и Брайана Фостера. Брайана, который вырос в этом районе и каким-то образом открыл для себя наркотики. Брайан, который, как обнаружилось в ходе моих поисков, тоже скончался шесть лет назад от передозировки.

– Миссис Фостер в курсе, что ты приедешь? – задает вопрос Тамсин.

– По-твоему, я просто возьму и заявлюсь после заката к незнакомой женщине и буду ковырять ее старые раны? – отвечаю я. – Конечно, она в курсе, что я приеду. Мы разговаривали по телефону.

Я паркуюсь перед домом номер сто двенадцать, неприметным одноэтажным зданием с маленькой верандой. Мы выходим из машины. В одном окне горит свет, остальная часть дома погружена в абсолютную темноту. Мы молча шагаем по мощеной дорожке, а затем поднимаемся по ступенькам к входной двери. Прежде чем постучать, я нервно вытираю руки о джинсы и разглаживаю рубашку.

Пару мгновений ничего не происходит, потом раздаются шаркающие шаги. Щелкает внутренний дверной замок. И в конце концов она открывается.

– Миссис Фостер, – здороваюсь я с седовласой женщиной, которой должно быть не больше пятидесяти лет, однако из-за сутулости и худощавости она выглядит значительно старше. – Я Сэм Макферсон. Мы с вами говорили по телефону. Это моя подруга Тамсин.

– А-а-а, – тянет миссис Фостер. Голос у нее тонкий и высокий. – Ты звонил насчет Брайана. Заходите, заходите!

Мы следуем за ней вглубь дома, а она нажимает на все выключатели света, мимо которых мы проходим. На стенах висят семейные фотографии, снимки мальчика и девочки с золотистым ретривером. Женщина ведет нас в гостиную, указывает на уютный на вид диван и спрашивает:

– Хотите чего-нибудь выпить? Лимонад?

– С удовольствием, – соглашается Тамсин, и я тоже киваю.

Вскоре миссис Фостер возвращается с подносом, на котором стоят три стакана.