Полюби меня(СИ)

- Извините - его тон снова стал холодным и снова это официальное "вы"- . Так вот. Парадиз и Ад специально были оформлены отдельно от корпорации Азаик. Я был собственником земли, на которой они построены. Это был мой запасной план и единственное, чего, а вернее кого мне не хватало, это человека, которому бы я мог доверить это дело, пока не улажу свои семейные дрязги. Я умаляю тебя, Кира. Позаботься об ...

- Но я хочу с вами в Октавию!

- Не сомневаюсь - сухо ответил он. - Ты ведь хочешь увидеть свою мать. Но в Октавии для таких, как ты слишком опасно.

- Это потому, что я эдоэртэ?- Так меня назвала Аделина, "злая кровь".

-Да, такие, как ты, - крептонит для итхисов. - я и не знала, что Александр смотрел Супермена. - Мы создаем ложную искру у людей других рас, а такие как вы - у нас. Раньше мы убивали эдоэртэ на месте, и около 400 лет назад было решено, что вы вымерли. Но это оказалось не так. Отсюда то безумное к тебе влечение у Аэрто, поэтому мой брат влюбился в тебя, даже ... - Александр запнулся, сделал вздох - Элио говорил мне, что его тянуло к тебе с нездоровой силой.

- Но у вас же этого нет...? - спросила я в надежде услышать обратное.

- Я отлично могу себя контролировать - сухо сказал он мне.

Конечно, это же Александр. Его воли хватит на то, что бы гнуть железные балки. На что я, глупая, надеялась? Он положил передо мной бумаги, его пальцы по белизне не сильно отличались от нее:

- Подпиши здесь и здесь. Необходимо нотариально заверить копию и Ад и Парадиз станут твоими. А когда я вернусь, мы сможем продолжить работать вместе, создавать новый образ итхисов.

Я не глядя поставила подписи. В душе скребли кошки. Что ж, доверие - это уже не плохо.

- Александр, - я посмотрела в его голубые, блестящие глаза - мне нужно будет уехать, на два дня, во Владивосток. Отпустите меня?

- Конечно. - Он кивнул. - Будет тяжело. Какие у тебя дела во Владивостоке?

Я ответила что-то про дядю. От дальнейших расспросов меня спас звонок телефона.

Я вышла, оказалось, звонила Аэриса:

- День, - у нее манера здороваться тоже была оригинальной, она просто называла время суток. - Я забыла попросить, не говори Артуру, что я у тебя. Александр знает... А Артур, он как это... - она замолчала, подбирая слова. Порой я забываю, что для Даскаров русский - не родной язык, - маменькин сынок, расскажет про меня!

Я поторопилась ее успокоить:

- Конечно, не переживай. Я, как ты знаешь, умею держать язык за зубами. Приеду к третьему часу. Найдешь, чем заняться?

- О да, - вдохновлено протянула она, - Ты не против, если я куплю тебе посуду и еще кое-какие мелочи?

Я не возражала, только уточнила:

- Только никаких синих и голубых цветов, терпеть их не могу. - Потом я вспомнила глаза Александра... Этот оттенок все равно невозможно повторить. Аэриса отключилась, представить страшно, что сотворит гиперактивная сестренка Александра с моей квартиркой.

Обладатель моих любимых глаз медленно прошелся мимо меня, в коридоре сразу стало тесно. Только сейчас я осознала, что мы с ним совсем одни. Впервые Аделина не крутилась рядом. От этой мысли щеки у меня порозовели. Темнота коридора была такой интимной, что еще шаг, и я могла бы целиком прижаться к нему. Он остановился и смотрел на меня сверху вниз:

- Я приготовлю завтрак и поедем. Кира... - он внимательно оглядел меня сверху вниз, заправил упавший мне на лицо локон за ухо. Сердце гулко забилось, я смотрела на него, тело предательски задрожало. Как хорошо, как приятно его прикосновение... но как мало - Тебе очень идет... Но на работе у нас все же дресс код.

Блин! Я же в спортивном костюме! Найковский, черный с розовыми полосками. И в розовой футболке. Отличный помощник руководителя! Я рассмеялась:

- Сегодня утром у меня резко изменились планы, вот я и не успела переодеться. И у меня, как назло, ничего нет из приличной одежды.

Александр лукаво мне улыбнулся, и сказал:

- Что ж, тогда и я сегодня тебя поддержу. Здоровый образ жизни же сейчас в моде?

Я кивнула, мы прошли на кухню. Александр разбил несколько яиц, приготовил омлет. Поставил хлеб в тостер. Я наблюдала за его движениями, сидя по-турецки на стуле. Солнце пробивалось сквозь зашторенные окна, Александру придется перемазаться солнцезащитным кремом, чтобы не обгореть по дороге на работу. Удивительно, как мне было с ним комфортно, поговорка про два старых сапога приобретала новый смысл. Захотелось остановить время, чтобы мы так и сидели вечно в этой пустой квартире, он готовил еду, лучик солнца пробивался тонкой полоской, будто целуя мою лодыжку.

***