Полюбить бездушного

С каждым мгновением злоба все пребывала. Тело превратилось в сжатую пружину, готовую в любой момент выстрелить.

— Сдайся, — сказал я, смотря в лицо тому, кого раньше считал святым.

— Сдаться? Комму? Что же я такого совершил? — развел руками он. — Это ты вдерся сюда еще и тыкаешь мне в лицо саблей.

Злоба выплеснулась. Я достиг критической точки. Попытался шагнуть вперед, но не мог оторвать ноги от цветастого ковра. пошатнулся, чуть не упал, но все же устоял на ногах. Увидел руку растущую из ковра человеческую руку, которая держала меня за штанину. Рубанул по ней, она отлетела в сторону, но тут же на её месте появилась другая. затем третья. Их становилось все больше. Я рубил одну за другой, но на их месте вырастали новые.

Элени кричала. я повернул голову, и увидел, что она по пояс погрузилась в ковер. как и я. Ног я не чувствовал.

— Элени!

Одна из рук ухватила меня за запястье. Сабля со звоном упала на пол, прямо под ноги Архиепископу. Я кричал, сопротивлялся, ощущал, как сердце готово выпрыгнуть из груди.

Архиепископ же поднял мою саблю, осмотрел её, шагнул к Элени.

— Тронь её и я тебя убью! — кричал я.

— Я? Да никогда в жизни. А вот ты…

Он взмахнул саблей. На мое лицо брызнула кровь. Я не хотел смотреть. Закрыл глаза. Только бы это был сон. страшный кошмар. Я проснусь и увижу рядом свою жену. Но сон не заканчивался. Я открыл глаза и увидел её. С перерезанным горлом. Все вокруг было залито кровью.

Я больше не чувствовал боя своего сердца. Словно умер. Была лишь пустота и сковывающий холод. Зубы скрежетали. Горло словно сжали тисками. Но рук больше не было. Я вскочил на ноги, выхватил кинжал, который всегда носил в кобуре на поясе. Метнул им в Архиепископа.

И попал. Прямиком в сердце. Но тот лишь улыбнулся. Вытянул кинжал, бросил его через плечо, и тут же в каюту вломились солдаты.

— Он пытался убить меня! — заорал тот, кто не был человеком. — Зарезал её, потом…

— Я убью тебя, сволочь, — хрипел я. — Клянусь богами! Убью! Ты умрешь самой жестокой смертью из возможных!

Я шептал это, пока меня тянули на верхнюю палубу. Мне хотелось умереть. Хотелось воссоединиться с ней в Тонком Мире. Причина остаться тут была только одна — я должен забрать с собой Архиепископа.

Звучали чьи-то голоса, но я их не слушал. Не знал, жив я еще или мертв. Только боль от стиснутых в кулаки пальцев говорила о том, что жизнь еще не закончилась. Мир то темнел, то светлел. На голову падали большие, колючие капли дождя.

— Убью тебя! Прикончу!

Потом было падение. Холодное море. Хищные волны. Смерть. Она бродила где-то рядом и ни капли не пугала меня.

— Убью. Прикончу, — все шептал я, чувствуя, как вода проникает в меня.

А потом настала абсолютная, кромешная, беспросветная тьма.

Глава 7. Почти на суше

— Я откидываюсь на спинку кресла, чувствуя дрожание пальцев и проносящийся по коже голод. Я была там. Чувствовала все, что ощущал Чевинфорд. Даже сейчас все еще казалось, что волны накатывают на лицо, пытаются затянуть меня в пучину.

Перед глазами все еще стоит уплывающий сквозь бурю корабль. На нем уходит враг. Я найду его.

Рано или поздно найду.

Пытаюсь отличать свои мысли от воспоминаний проклятого капитана. Получается не просто и не сразу. Его внутренняя боль поглощает меня. Умереть не страшно, даже хочется. Но нельзя уходить не отомстив.

— Как ты выжил? — дрожащим голосом, спрашиваю я.

Чевинфорд не смотрит на меня. Его взгляд направлен в сторону.

— Не знаю. Очнулся на берегу какого-то острова, — медленно говорит он. — Помог мне кто или сам выбрался — не представляю. Там никого не было, кроме зверей и птиц. На острове ко мне привязался Миш. Совсем маленький. Зверек показал мне источник пресной воды, предупреждал о хищниках. Я несколько месяцев выживал на острове с единой мыслью — вернуться и отомстить. Пытался строить плот, но из-за частых штормов отправляться на нем в море было самоубийством. А потом увидел на горизонте корабль. Это были пираты. Они забрали меня, дали работу на корабле, а спустя время капитан погиб в сражении и я занял его место. Теперь ты веришь мне?

Я киваю. Верить я верю, но все же мне кажется, что Архиепископ из его воспоминаний — ненастоящий. Не могу поверить в то, что он способен на подобное. Хоть он тоже не верил.

— Думаю, пока я был в воде, что-то произошло, — говорит он. — Я нашел на картах остров, на который меня выбросило. От того места, где пролегал курс корабля, до него несколько десятков миль. Никто бы не проплыл такое расстояние. Может, я заключил с чем-то сделку в обмен на душу.

Что, если его воспоминания не настоящие? Если его обманули?

Я читала о восточных шаманах, которые могли внушать ложную память. Воинам они закладывали ненависть к врагу. Тому, кто излишне нервничал — приятные воспоминания. Ученым знания коллег. Но это все было давно, а тех племен уже не существует. К тому же церковь запрещает подобные практики, а в книгах можно найти лишь редкие упоминания.

— Земля по правому борту! — слышен сверху чей-то крик.