Полюбить ковбоя

Денни совершенно потерял ощущение времени. Он знал, что должен встретиться с Люком, и, пропустив Дуранго, а затем и Коди ради Энниса и Ливингстона, расположенных по соседству, он должен был направиться в Ларами, но время каким-то образом вышло из-под его контроля, оно растворилось в ночном звездном небе Суитуотера над головой и в глазах Эрин, сидевшей в кабинке чертова колеса, – и вот сразу наступила среда. Утром, оторвавшись от работы, Денни неожиданно увидел свой фургончик, подпрыгивающий на дороге к ранчо. Опершись о стол, он дождался, пока грузовик остановился рядом с ним и последним участком сломанной изгороди и из водительского окна на горячий воздух высунулся Люк Хастингс со своей неизменной жвачкой, оттопыривавшей щеку.

– Ты что, черт побери, хочешь выколоть себе глаза этой подпоркой для изгороди?

– Прости, я задержался, – извинился Денни, заметив, что Люк не улыбнулся.

Как раз перед появлением Люка Денни оглядывал пастбище, протянувшееся до самых холмов, и грезил о том, как все будет выглядеть, когда он наконец навсегда вернется домой и все примут его, как он починит все изгороди и отремонтирует конюшни. Еще с тех самых пор, как он проехал через ворота, покидая Парадиз-Вэлли, он мечтал, что в один прекрасный день найдет способ вернуться и владеть ранчо на законных основаниях. В конце концов он составил план, который, конечно, не был совершенством, но, по мнению Денни, вполне мог осуществиться.

– В воскресенье ты пропустил поистине настоящую бойню, – сердито доложил ему Люк. – Пара мальчишек из Техаса заработала максимум очков. И хорошие деньги в придачу.

– Сколько? – У Денни засосало под ложечкой.

Люк назвал сумму, и Денни присвистнул и выругался.

– Нельзя победить, не появляясь на скачках, – заметил ему Люк.

– Ты же знаешь, я туда не собирался.

– Собираешься пропустить и Ларами тоже? Если да, скажи мне об этом прямо.

– Нет, – ответил Денни, натягивая последний кусок колючей проволоки. Даже под толстыми кожаными перчатками его руки казались голыми, как шкура теленка после клеймения. – Однако теперь, раз ты весь издергался, как мама-телка, и приехал за мной, я сэкономлю время.

Люк приехал из Вайоминга и уже было собирался уехать обратно, совершенно не думая ни экономить кому-либо время, ни задерживаться на своем пути. Он швырнул свою пыльную черную шляпу на сиденье рядом с собой, выключил двигатель грузовика и выбрался из машины.

– Будь ты проклят, Синклер. – Он позволил Денни, измазанному, потному, в грязных перчатках, крепко обнять себя и, отступив назад, усмехнулся. – Как поживает этот парнишка со сломанной рукой?

– Отлично. – Собрав свой инструмент, Денни придирчиво оглядел новую секцию изгороди, удостоверился, что она достаточно прочная, и сел в грузовик. – Поехали, посмотрим, что припасено у мамы, может, найдем кусок яблочного пирога и вчерашнюю ветчину.

– Ты собираешься в Ларами?

– Да, черт побери!

Они ехали к дому в тишине, нарушаемой только звуками отдаленных раскатов грома, стуком двигателя пикапа и приветственного ржания Кемосабе на пастбище.

– Будь я проклят, – Люк снова напялил свою шляпу, – этот парень еще жиреет на травке? Бережет свои сухожилия для будущего сезона?

Денни с усмешкой взглянул в сторону лошади.

– Сабе пошел на поправку, и я начинаю подумывать, не отправить ли его снова на работу в ближайшее время.

Поставив грузовик в тень клена у заднего крыльца, мужчины, болтая, смеясь и по очереди шлепая друг друга по плечам и по спине, неторопливо поднялись по ступенькам в бело-голубую кухню ранчо, и Люк замер на пороге.

– Чем это так пахнет?

– Не навозом, – заверил его Денни.

Раскрасневшаяся у плиты, босая, в клетчатой блузке и джинсах, непреднамеренно подчеркивавших ее красивые, по-молодому стройные бедра, Мег нагнулась к духовке, вытащила противень с пирогом и поставила его на мраморную подставку остывать на рабочем столе.

– Мама, оторвись от плиты, у нас гость. Познакомься с моим партнером Люком Хастингсом.

Мег выпрямилась и обернулась, а Люк стянул с головы свой черный стетсон и откинул с глаз темно-русые волосы, при этом стало видно, как у него внезапно покраснел затылок.

– Доброе утро, мадам. Я столько слышал о ваших пирогах, что решил сам взглянуть на них.

– Ну, пирог существует не только для того, чтобы на него смотреть. – Она кивнула на кухонный стол, еще засыпанный мукой. – Добро пожаловать, Люк, садитесь. И ты, Денни, садись, я отрежу вам по кусочку.

– Или по три, – подсказал Денни, вытирая стол.

Последний ее пирог с черникой еще не остыл, поэтому Мег отрезала каждому из них по большущему куску испеченного вчера вечером пирога с клубникой и ревенем; Денни его не очень любил, но Люк, очевидно, был непривередлив и набросился на свою порцию со всем энтузиазмом человека, многие годы не знавшего домашней еды. За десять дней Денни забыл, что сам когда-то был так же голоден, а сейчас он чувствовал, что здорово располнел, и это явилось еще одной причиной, по которой он взялся ремонтировать изгородь.