Полка. О главных книгах русской литературы

«Жить надо, старче, по-моему:
Сколько холопов гублю,
Мучу, пытаю и вешаю,
А поглядел бы, как сплю!»
Чудо с отшельником сталося:
Бешеный гнев ощутил,
Бросился к пану Глуховскому,
Нож ему в сердце вонзил!
Только что пан окровавленный
Пал головой на седло,
Рухнуло древо громадное,
Эхо весь лес потрясло.
Рухнуло древо, скатилося
С инока бремя грехов!..
Господу Богу помолимся:
Милуй нас, тёмных рабов!

Помещичьему греху противопоставляется народная святость (в этой части появляются образы «божьих людей», чей подвиг не в служении Богу, но в помощи крестьянам в трудные для них времена). Однако возникает здесь и мысль, что народ отчасти сам виноват в своём положении. Великий грех (намного более страшный, чем помещичий) лежит на старосте Глебе: его хозяин, старый «аммирал-вдовец», перед смертью отпустил своих крестьян на волю, но Глеб продал вольную его наследникам и тем самым оставил в крепостном рабстве своих братьев (написанная «кольцовским» стихом песня «Крестьянский грех»). Сама отмена крепостного права описывается как событие катастрофического масштаба: «Порвалась цепь великая» и ударила «Одним концом по барину, / Другим по мужику!..»

Григорий Мясоедов. Дорога во ржи. 1881 год[1389]

Уже не автор, а его персонажи-крестьяне пытаются понять, меняется ли их жизнь к лучшему после конца крепостничества. Здесь основная нагрузка лежит на старосте Власе, который ощущает себя своего рода вождём народного мира: на его плечах — большая ответственность за будущее. Именно он, превращаясь в «глас народа», то высказывает надежду, что освобождённым крестьянам будет легче добиваться лучшей жизни, то впадает в уныние, осознавая, что крепостное рабство глубоко укоренено в душах крестьян. Рассеять тяжёлые сомнения Власу помогает новый персонаж, вносящий в произведение одновременно уже знакомые и совершенно новые ноты. Это юноша — семинарист по имени Григорий Добросклонов, сын крестьянки и бедного дьячка:

Нет крепи — нет помещика,
До петли доводящего
Усердного раба,
Нет крепи — нет дворового,
Самоубийством мстящего
Злодею своему,
Нет крепи —
Глеба нового
Не будет на Руси!

Был ли прототип у Гриши Добросклонова?

Значение этого персонажа в поэме трудно преуменьшить. Избранная поэтом для своего героя фамилия, возможно, отсылает к Николаю Добролюбову — замечательному критику, ведущему сотруднику «Современника», скончавшемуся в очень молодом возрасте в 1861 году. Этому молодому человеку Некрасов глубоко симпатизировал по-человечески и не раз воспевал его в стихах (например, в стихотворении «Памяти Добролюбова»). В своих статьях Добролюбов предстаёт как подлинный защитник народа (в том числе от обвинений в пьянстве, невежестве, варварстве), культивировавший суровую честность и простоту.

Николай Добролюбов. Литография Александра Мюнстера с фотографии 1860 года. 1862 год. Фамилия главного героя поэмы Гриши Добросклонова, возможно, отсылает к критику Добролюбову[1390]