Полковник

«Привет из Геташена незнакомому городу, моей сестре Нине! Нина-джан, мы живем хорошо, вам тоже желаем всего хорошего, здоровья, успехов во всем. Сестра-джан, я очень хочу, чтобы Вы приехали обязательно. У нас дивное место — все есть: зелень, фрукты, горы, красивый лес, холодная ключевая вода, одним словом, очень красиво. Погода хорошая…»

«…Привет из Геташена моей сестре Нине! Нина-джан, получили Ваше золотыми буквами написанное письмо и очень обрадовались. Бабушка беспокоилась, долго не было писем. Наконец-то получили. Сестра-джан, все, кто вам пишет, это наши родственники. Моей маме пятьдесят четыре года, работает на ферме. Я работаю в районе на табачной фабрике… Нина-джан, напиши — у вас весна? Расцвели ли Ваши любимые цветы? У нас замечательно! Все в цвету! Мы очень хотим, чтобы ты хоть раз увидела все это, погостила у нас. Бабушка только и ждет тебя. Приезжай с сыном, мы поведем вас в горы. Сестра, почему же ты не пишешь нам имя своего мужа? Напишите. Приезжайте все. Очень ждем. Привет незнакомому Вашему сыну Саше и Вашему мужу, а моему названому брату…»

Теперь, перечитывая армянские письма, Нина Андреевна у себя в диспетчерской нет-нет да и глянет на политическую карту, где она там — Армения-то?

«…Сестра-джан, чтобы доехать до нас, надо лететь самолетом или ехать поездом до Еревана или Тбилиси. Оттуда автобусом или на такси. Приезжайте! А потом с Вами поеду я к Вам. Обязательно приезжайте, сестра. Что еще написать? Жду письма. Уважающая вас Айастан Арутюнян».

Теперь Нина Андреевна подробно отвечает на очередное письмо. Отвечает, что крышки для консервирования фруктов уже выслала дяде Вахтангу, что сепаратора ручного пока найти нигде не может: у кого ни спрашивала, все смеются, говорят, давно на электрический перешли. Но обязательно найдет — пусть Ануш не волнуется. Отвечала, что сыну Александру передала привет от Гевеник.

Почти в каждом письме из Армении был привет мужу, но поскольку мужа не было, а отношения с полковником были, как говорится, ни то ни се, единственное, что оставляла без внимания Нина Андреевна, так вот эти приветы мужу. Но приходило письмо, которое начиналось: «Привет из Геташена, моя незнакомая сестра Нина! Тебе и твоему мужу, который нас почему-то не уважает и не напишет нам ни одного письма…» Еще приходило письмо, которое кончалось: «Привет переводчику наших писем — вашему мужу! Почему он нам ни разу не напишет? Кто он? Почему скрывать так надо?» Волей-неволей приходилось писать, что был, дескать, муж, да сплыл. Ищи ветра в поле. Или отвечала, что ей и без мужа хорошо — спокойнее. И спрашивала о здоровье бабушки, просила подробнее написать о бабушке, кто за ней ухаживает. Отвечали, не волнуйся, Нина-джан, бабушка чувствует себя хорошо, мы все за ней ухаживаем: дети, внуки, правнуки, праправнуки. У нее ведь очень много родных, считай — вся деревня. И опять интересовались мужем.

Видя серьезное отношение к вопросу этому почти во всех письмах из далекой армянской деревни, а писало ей без малого человек двадцать уже, Нина Андреевна тоже серьезно и обстоятельно отвечала, что муж был давным-давно, но оказалось — не тот, за кого себя выдавал, и вот пришлось расстаться с ним. Было тяжело, конечно, но второй раз замуж не выходила, заботясь о сыне, — ведь неизвестно, какой еще попадется, времена-то нынче какие: насмотрелась, наслушалась в товарищеском суде, секретарем которого ее выбирают шестой год подряд… Конечно, если б встретился в жизни хороший человек, писала, думая о полковнике… А тут скоро пришло письмо на русском языке: