Полководец

Картечницы успели сработать еще по разу, прежде чем послышалась полная брани просьба Петра, призывающего Антона поумерить свой пыл. Тот внял, и когда малость развиднелось, вновь рявкнули орудия. Ну-у, в целом тоже хорошо. Два попадания — это два попадания.

— Гребцы! Табань!

Дудка комита. Удар барабана. Дружное «э-эх!». И галера, легонько вздрогнув, пришла в движение. Долго пятиться не получится. Двигаться вперед куда сподручнее, и гребцам легче работать. Шведы непременно нагонят их. Но случится это не сразу, и Игнат очень надеялся, что к этому моменту им удастся вывести из строя еще хотя бы одну галеру. Ну и нанести существенные потери. Одни только штуцерники с их скорострельными винтовками чего стоили.

А вот и первая ласточка. Из трюма головной галеры начали появляться струйки жирного бурого дыма, каковой случается только при пожарах. Управятся шведы на том корабле или нет, без разницы. Главное, что сейчас им не до драки. Конечно, до берега недалеко, но ведь не все шхеры обитаемы. Можно оказаться и в ловушке. Словом, причин бороться за жизнь корабля не за страх, а за совесть более чем достаточно.

Казаки оставили в покое галеру с набирающим силу пожаром. Пусть ее. Пришла пора сосредоточить огонь на следующей. Она как раз обходила первую и уже разворачивалась носом, чтобы задействовать свои пушки. Весьма внушительный и даже страшный калибр для легкого гребного кораблика…

Вымуштрованные солдаты спешно покидали редуты и выстраивались в линию ротных колонн. Нет, в планы Ивана вовсе не входила наполеоновская тактика наступления колоннами. Для сегодняшнего времени очень даже прогрессивно, но у него не так много людских ресурсов, чтобы он мог ими разбрасываться. И коль скоро вынужден идти в лобовую атаку, никто не запретит ему поступать чуть иначе.

А вот обратиться к бойцам перед боем — это святое. А в таком строе фронт получается куда уже, и докричаться получится до всех. Опять же, пусть солдаты лишний раз увидят своего боярина, готового идти в атаку вместе со всеми. Конечно, в бронежилете и шлеме, которые пер на себе верный денщик Данила. Хм. Ну или сумел грамотно распределить ношу. Не суть важно. Как ни хоронись, а гарантированно защититься от любой напасти не получится. И о том солдатам ведомо. А то, что боярин бережется, это правильно. Пусть только попробует не поберечься!

— Братцы! Великое дело мы сделали, вторгшись в шведские пределы и попортив ворогу кровь в его доме. Осталось еще маленько наподдать Карлу, и он сам запросит пощады и мира. Да только и швед не лыком шит. Сумел преградить нам дорогу домой. Идти назад в обход или стоять на месте — верная погибель. Поэтому мы наступаем!

Последнее он выкрикнул, не жалея связок. И, вторя ему из-за спин солдат, гаркнули орудия, а над головами прошуршали первые вестники смерти, устремившиеся к среднему вражескому редуту. Два других накроют минометные батареи, выдвинувшиеся еще загодя.

После первого же залпа зазвучали трубы, послышались команды командиров, и роты пришли в движение. Не все разом, а волнами, поротно растягиваясь в цепи с интервалом в метр между бойцами. Фронт получался довольно широким, да и в глубину неслабо, все же дистанция между цепями — по три десятка шагов.

Эдакая рассредоточенная коробка. Попасть в отдельных бойцов — та еще проблема для современного оружия. Правда, такой строй — настоящий подарок для кавалерии. Но случись ей появиться, роты успеют сбиться в кучу и ощетиниться штыками. Да и на фланге движутся сразу шесть картечниц, которые чего-то да стоят. Тем более что на поле боя ощущается легкий встречный ветер, благодаря чему дым не будет застить взор и мешать частой прицельной стрельбе.

Дмитрий поправил на плече съехавший ремень винтовки и придирчивым взглядом осмотрел свой взвод. Было дело, понесли они потери под Дерптом. И в иных боях досталось, не без того. Но в Нарве личный состав пополнили до штатного числа, и теперь под его командой снова три десятка. Но треть из них пока еще не нюхала пороху и давала слабину, потому как до этого момента полк не вел никаких боевых действий.

— Держать линию! Держать, в гробину, душу мать нехай! Молодцами у меня! — строго одернул нерешительных Дорохин.

Поддержки в том окрике было откровенно мало. Зато каждому напомнил о том, что следует наперед подумать, кого больше опасаться, шведа или сержанта. Прав и возможностей у командиров в карповских полках более чем достаточно. И пользоваться ими они ничуть не стесняются.

После гибели младшего брата в Дмитрия словно бес вселился. Попробуй в его присутствии выкажи сомнение и уж тем паче прояви слабоволие, так со свету сживет. Потому как Агапу, может, и было страшно в его последний час, но он и долг свой исполнил до конца, и не одну сотню ворогов с собой прихватил. Вот и получалось, что ему, брату старшему, теперь нужно быть достойным брата младшего. И не только ему, но и взводу, под его начало врученному.