Полководец

Это да. Сани были загружены, по всему видать, мешками с зерном до предела возможностей лошади. Сам же возница шел рядом. Вот таким манером, кстати, и набилась стежка сбоку от зимника.

— В село ходил. К весне дело. Еще малость, и дороги расквасит так, что и не проехать. Нужно успеть вывезти из боярских амбаров семенное зерно.

Ничего удивительного в этом Агап не видел. Всем ведомо, что боярин не просто ставил деревеньки и села, но и сделал изрядные запасы зерна и иного продовольствия. Закупил большое поголовье скотины и лошадей. Озаботился семенами и наладил изготовление крестьянского инвентаря. Да еще и такого чудного, что вот так враз с ним и не управиться. Учиться надо.

Еще по лету, посоветовавшись с братьями, Бориска взялся обрабатывать целину. Агап и Дмитрий решили поддержать это начинание своим жалованьем. Обмана за Карповым вроде как не водилось. Вот и решили они взять у боярина этот самый кредит. Коровенка, лошадь, инвентарь, семена. Все для того, чтобы разом поднять крестьянское хозяйство, а не тянуть кота за хвост.

И главным приобретением стала пахотная машина. Благодаря ей лошадь способна протянуть не один, а два плуга. Да еще при этом и умаяться куда меньше. Правда, изрядный толк, коли пользовать две машины, а не одну. Оттого ими и обеспечивали совместные хозяйства.

Но Борис посчитал, что нечего ему в тех совхозах делать. И сами управятся. Долго уговаривал соседа Илью поступить так же. Мол, по осени спрос на зерно будет велик, а цена — добрая. Потому как народ из Новгородской земли все бежит и бежит, а амбары Карпова и псковичей не бездонные. Эвон в прежние года сами себя с трудом обеспечивали. Да и солдатское жалованье старших братьев в подспорье. Уговорил. И своих братьев, и Илюхиных. Теперь вот готовится к посевной.

— А чего дожидался? — спросил Агап, намекая на весеннюю распутицу.

— Иных забот хватало, — деловито ответил паренек.

— А ну-ка, поведай, каких таких забот, — пристраиваясь рядом с шагающим братом, поинтересовался Агап.

— Думаешь, пока зима, мы тут на печи отдыхаем? Как бы не так. Мы с Ильей всю зиму на болоте руду рубили.

— И много вышло заработать? — продолжил расспросы Агап.

— По десять рублей на каждого, — важно сообщил паренек.

— Это вы что же, две сотни пудов руды наколупали? — не сдержал удивления Александр.

Если судить по объему, получалось вроде не так чтобы много. Но ты поди те две сотни пудов выковыряй из мерзлого болота, отбросив лед и пустую породу. А потом еще промой от грязи да просуши. Занятие с некоторых пор в Пскове прибыльное, но работенка адова.

— А куда деваться-то, — пожал плечами Борис. — Зато как приложится к той деньге еще и жалованье, почитай, все долги перед боярином перекроем. А там, глядишь, к осени так и вовсе очистимся. Иван Архипович ить все честь по чести делает. Хотя и не задаром, но коли бока не отлеживать, достаток в доме будет. А коли жилы на кулак намотать, то и богатство может случиться.

— Это да. Он таков. И сам живет, и людям окрест себя дает, — согласился Александр.

— А нас с Ильей, между прочим, к ополчению приписали. Мы и форму пошили, и винтовки у нас есть. Только хранятся они в оружейной при сельской приказной избе. Как отгуляем Масленицу, так и на учения призовут. Взводный сержант у нас не абы кто — Терехин Игнат Емельянович. При Бобровне сражался, медаль о том имеет.

— Помню такого, — подтвердил Редькин. — Достойный вой. И дрался славно.

От этих слов Борис даже плечи расправил, словно похвала не взводного командира касалась, а его самого. Агап добродушно приложился к шапке братца. Впрочем, сделал он это, скорее припомнив, каким наивным был сам, когда его только определили в солдаты…

— Ой, Настенька, ты погляди, какого чудо-богатыря к нам в гости-то занесло! Сам главный лешак припожаловал! — встретила сестра Агапа Александра, едва он переступил через порог.

— И тебе здравия, Ольга Гавриловна, — с ироничной улыбкой отозвался Редькин. — Вижу, рада ты мне настолько, что и братца не примечаешь.

— Еще чего, — пренебрежительно фыркнула девушка.

Обернувшись к Агапу, обняла и расцеловала, нарочито не глядя на Александра. Из соседней комнаты появилась Настя, поклонилась гостю. Потом подошла к деверю, тоже обняла и расцеловала. Спросила, не слышно ли чего о Дмитрии. Но, как водится, получила отрицательный ответ.

За те месяцы, что Агап находился в лешаках, он видел брата пару раз. Все время поглощали тренировки и учеба. К отбою едва доползал до постели и проваливался в сон без сновидений. И так изо дня в день. Правда, в последнюю неделю стал вдруг примечать, что вроде уже не так сильно выматывается. По всему выходит, наконец втянулся.

— А что, Александр Григорьевич, поговаривают, Псков шведа воевать не будет, потому как лешак один молодецкий всех ворогов перевел?

— Врут, Ольга Гавриловна. Как есть врут. Я хотел было, да братец твой остановил.

— Нешто Агап власть над десятником взял? — наигранно вытаращив глаза, удивилась она.