Полководец

— Военные корабли у Карпова — смех один, всего лишь десяток бригантин. Но это только на первый взгляд. Экипажи — из настоящих разбойников, донских казачков. Вооружение будто бы скромное, но пушки настолько серьезные, что он их никому не продает и мало того — над каждой трясется. Опять же, снаряды с греческим огнем.

— Значит, надежная получается защита?

— Защита-то надежная. Но ты понимать должен — на всякую силу найдется еще большая сила.

— Так слать товары или нет? — недоуменно спросил купец на такие противоречивые слова.

— Не знаю, — искренне ответил Горячинов. — В том, что казачки до конца свой долг исполнят и станут оборонять купцов до последней возможности, я не сомневаюсь. А вот выдюжат ли, если Карла осерчает и навалится всей мощью, не ведаю. Нынче, после того как шведы пригнули датчан, он может себе позволить значительные потери. И англичане ему поддержку дают. А там… Слышал такое, что сотня зайцев и волка затопчет, коли не бросится врассыпную?

— Значит, не слать, — подытожил купец.

Александр легко взбежал на высокое крыльцо казармы лешаков, при этом ловко разминувшись с лужей. Что-то нестроевые совсем мышей не ловят. Развели окиян-море прямо перед ступенями. Нешто Григорий Семенович еще не приметил это безобразие? Обычно у него не забалуешь. Хотя-а… И зима была напряженной, и весна выдалась та еще. Одна только гибель Кузьмы Платоновича чего стоит.

Они вроде к безопасности касательства не имеют, но и им досталось разных там строгих внушений. Голова прямо раскалывается. Раз за разом талдычат одно и то же: «Не расслабляйтесь, повнимательней, беда не там, где все в новинку, а там, где все по старинке да спустя рукава».

Ну вообще-то правильно говорят. Эвон как вышло с конвоем-приманкой. Вроде сами ловушку ставили, а на деле их и заманили. И от того, что никому уйти не дали, — кого побили, а кого похватали, — легче не стало. Потому как прежде биты были. А отчего так? Угу. От дурости.

— Разрешите войти, господин капитан? — постучавшись, заглянул Редькин в канцелярию командира роты.

— Заходи, Александр.

Ага. А капитан не один. Оба поручика, лекарь, старшина и все четверо взводных тоже присутствуют. По сути, штаб роты в полном составе. И что им понадобилось от десятника? Редькин невольно расправил плечи. Раз уж так-то все складывается, то быть делу! Закисли уже, сидя в гарнизоне. Парней подлечили, новичка поднатаскали, пора и честь знать.

— Тянуть кота за подробности не буду, — заговорил капитан Рыбин. — Боярин приказал отправить в помощь воеводе Острожскому десяток бойцов. Мы тут посовещались и решили, что ты со своими парнями справишься лучше всего.

— Дозвольте вопрос, господин капитан?

— Спрашивай.

— А отчего только один десяток? Слали бы уже взвод. Тогда бы куда качественней получилось подпалить хвост ляхам.

— Больше людей отправить не можем. Так что придется там тебе расстараться за взвод.

— Значит, скоро со шведом завертится всерьез, — не спрашивая, а скорее утверждая, произнес Александр.

А вот теперь его настроение испортилось. Что ляхи? Там не столько воевать надо, сколько ловчить. Лишняя кровь в той замятне — она и есть лишняя. А вот со шведом все ясно как божий день. Руби, круши, режь, рви. Что ни сделаешь, все хорошо, все к добру.

— Завертится или нет, не твоего ума дело, — отрезал капитан.

— Но как же так, Григорий Семенович? — обиженно произнес Редькин. — Мы же под шведа затачивались. Язык учили. Манеры их, одежку носили. Все зазря, получается?

— Саня, ты не куксись, — получив молчаливое одобрение Рыбина, вмешался в беседу взводный сержант Сомов. — Завертится тут со шведом иль нет, то еще бабка надвое сказала. А там уже нужно пошуровать. И вообще, половина твоего десятка те места вдоль и поперек облазила и знает их достаточно хорошо. Ну и кого слать?

— Понятно, — со вздохом вынужден был признать правоту начальства Александр.

— Вот и ладно, что понятно, — вновь заговорил капитан. — Экипируетесь вдвое против обычного. Под это дело выделим вам вьючных лошадей.

— Слушаюсь, господин капитан.

Конечно, лучше бы каноэ. Где речкой, где волоком, оно бы еще и быстрее, чем на лошадях, получилось. Да и за лошадок ответственности никакой. А так… Спросят ведь. И коли по недосмотру потеря случится, еще и взыщут. А каноэ что? Разобьют — невелика потеря, за пару-тройку дней новое сладят. Дело-то привычное. Вот только реки все еще во льду, а потому и говорить тут не о чем.

— Значит, так, Саша. Обождешь старшину, обговорите, что к чему, а там уводи своих орлов в увольнение. Двое суток вам на гульбище, потом сутки на сборы — и в путь. Вопросы?

— Вопросов нет.

— Иди.

— Слушаюсь! — Рука к козырьку, поворот кругом и вышел за дверь.

Старшину долго ждать не пришлось. Совет у ротного вскорости закончился. Проследовали в его епархию — в складской барак. Там определились по снаряжению, оружию и припасам, после чего Редькин отправился собирать в кучу десяток.