Полководцы кавказских войн

Русские войска прошли населенную армянами Шурагельскую область беспрепятственно. Только верстах в 15 от Эриванской крепости дорогу нашей колонне попыталась было преградить персидская конница. Но когда кавказцы стали разворачиваться для боя, она ушла прочь. Без сопротивления занимается важный в военном отношении Эчмиадзинский монастырь, расположенный на подступах к Эривани.

Правивший в ней Гассан-бек бежал из собственной столицы, не надеясь отстоять ее вооруженной рукой. Вместо себя начальствовать многотысячным персидским гарнизоном он оставляет брата.

Русские войска стали осадным лагерем на берегах реки Занги. Охватить сильную крепость со всех сторон хотя бы сторожевыми отрядами у Гудовича сил в наличии не имелось. С высоких стен Эривани такую слабость осаждающих усмотрели сразу и не промедлили совершить сильную вылазку. Но навстречу атакующим персам вышел батальон гренадер и в рукопашной схватке заставил нападавших укрыться за крепостными стенами.

Устроив войска в осадном лагере, генерал-фельдмаршал отправил от главных сил два небольших отряда. Он предусмотрительно послал генерал-майора Портнягина стать заставой напротив бродов через недалекую реку Араке, чтобы избежать прямого удара в свой тыл. Такое решение оказалось как нельзя кстати.

Стойкий в бою Портнягин, старый кавказец, имея под командованием всего один Нарвский драгунский полк и немного пехотинцев при четырех полевых орудиях, оказался там на месте. Дважды его атаковали и дважды он отличался, каждый раз не давая вражеской коннице прорваться мимо сторожевой заставы к Эриванской крепости и прогоняя персов обратно за Араке.

Другой отряд под командованием генерал-майора Небольсина пошел берегом Аракса на юг и занял Нахичевань. И там русские отбили попытку персидских войск под предводительством самого наследного принца Аббас-мирзы переправиться через Араке.

Пока гремели выстрелы на берегах Аракса, положение дел перед осажденной Эриванью не менялось. Гудович крупнокалиберной осадной артиллерии не имел, и противник это знал. Сильный численно гарнизон, имея достаточно различных припасов, из крепости больше не выходил, явно не желая принимать боя в открытом поле. К тому же скорая помощь от шаха виделась вполне реально. Персидские вестники пробирались в Эривань почти беспрепятственно. ^'

Все же кавказский главнокомандующий приказал поставить на противоположном берегу Занги осадную брешь-батарею. Составленная из полевых пушек и трех мортир, отбитых у турок, она Повела сосредоточенный огонь по указанному участку крепостной стены. В ней периодически удавалось пробивать небольшие бреши, которые осажденные, однако, каждый раз ночью заделывали.

Неприятель днем и ночью тоже вел по осаждавшим огонь из пушек и крепостных ружей большого калибра. Персы больше всего опасались неожиданного ночного штурма и потому с наступлением темноты выставляли на крепостных стенах усиленную стражу. Дозорные время от времени сбрасывали со стен гйодсветы — горящие факелы, освещавшие подступы к ней, и вели пальбу в сторону русского стана.

Генерал-фельдмаршал Гудович, большой знаток осадной войны, старался измотать вражеский гарнизон. По его приказу русские постоянно устраивали персам ложные тревоги. В ответ каждый раз со стен крепости начиналась яростная пальба, а ярко горящие факелы десятками летели вниз. Пушечная и рркейная пальба из Эривани, между прочим, никакого вреда русским войскам не приносила.

В середине ноября на осадный лагерь в прямом и переносном смысле свалилась с неба большая беда. В горах выпал на редкость

ifc,

обильный снег и заметно похолодало. Теплой одежды осадные войска почти не имели. Связь с Грузией по горным дорогам сразу усложнилась, что грозило еще большей бедой, чем случившийся снегопад.

Боезапас артиллеристов заканчивался, а подвоза новых припасов из Тифлиса не было. В таких день ото дня ухудшающихся условиях генерал-фельдмаршал Гудович решился на штурм Эри-ванской крепости, назначенный по диспозиции в ночь на 17 ноября.

Идущие на приступ главный удар наносили по крепости через пробитую брешь. Разведка неоднократно подтверждала, что ее осажденные успевали заделывать только под самое утро.

На штурм Эриванской крепости отряжалось несколько войсковых колонн. Резерв до поры до времени оставался в осадном лагере. Ему предстояло ворваться в город, когда взошедшие на крепостные стены штурмующие откроют отбитые крепостные ворота, заваленные изнутри камнями и бревнами.

К началу приступа штурмовые колонны сумели незаметно подойти к Эриванской крепости на расстояние половины орудийного выстрела. В ту ночь, равно как и в предыдущие, часовые на высоких крепостных стенах не дремали, бдительно всматриваясь в темноту и прислушиваясь к звукам, идущим со стороны осадного лагеря. Сбрасываемые время*от времени со стены факелы и позволили персам увидеть подходившие в полном молчании колонны русских. В их первых рядах неслись приметные штурмовые лестницы.