Полководцы Петра Великого

Война длилась еще тринадцать лет. Дело при селе Головчино, последний крупный успех шведского оружия, сослужило «свеям» плохую службу: они и их монарх еще больше укрепились в «варварской» оценке русской армии. «Первая Нарва» продолжала туманить взор самолюбивого Карла XII, хотя шел уже 1708 год. За достойного для себя соперника царя московитов он не считал, равно как и его полководцев.

…«Головчинская оказия» ненадолго «приземлила» полководца петровской армии. Уже вскоре царь сменил гнев на милость. В сражении при деревне Лесной в сентябре 1708 года князь Аникита Иванович Репнин участвовал простым солдатом в рядах «летучего корпуса» – корволанта. Как солдат, он служил в своей роте примером для других.

В том бою при Лесной эпизод, когда в разгар схватки стоявший в пехотном строю рядовой с княжеским титулом, с фузеей в руках осмелился просить оказавшегося на коне рядом с ним царя, чтобы тот «дал грозное повеление». Суть просьбы заключалась в том, чтобы казаки и калмыки, стоявшие за регулярной пехотой, «кололи всех, кто подастся назад». Петр I в ответ сказал тогда рядовому гвардейцу Аниките Репнину:

«Товарищ! Я еще от тебя первого слышу такой совет и чувствую, что мы не проиграем баталии…»

После Лесной отчасти помилованный и «возвращенный в офицерство» князь А.И. Репнин командует драгунским полком, «показав дело свое мужественно, старый ранг свой достал». Затем по царскому указу проводил на Смоленщине набор в драгунскую кавалерию, которой требовалось пополнение в людях.

Генеральство Аниките Ивановичу вернули после того, как за него заступился один из героев победы при деревне Лесной князь М.М. Голицын, бесстрашно сказавший царю Петру I о том, что в его армии «в рядовых» ходит Рюрикович. О великодушии поступка Голицына, обласканного царем на поле брани, пишут почти все исследователи Северной войны. При этом называется, что отношения между двумя петровскими генералами с княжескими титулами желали быть много лучше: в царском окружении и в жизни они соперничали друг с другом, но никогда не порочили один другого.

Репнин получает высочайшее государево прощение и чин генерал-поручика, но не рядового генерал-майора. К слову говоря, та кратковременная царская опала Аникиты Ивановича не затронула его родных и близких, как то часто бывало в отечественной истории. Но это уже делало честь самодержцу Петру I.

После победы при Лесной помилованному военачальнику в октябре 1708 года возвратили командование дивизией, но уже над другой. Однако в ней, к его большому сожалению, не оказалось ни одного полка, отступившего перед шведами у Головчино и хорошо знакомого ему по войне. Дивизию князь А.И. Репнин принял в декабре, когда возвратился в действующую армию из Смоленска, где успешно закончил набор «в драгуны».

Аникита Иванович вновь оказался среди высшего генералитета русской армии. Боевыми делами он смог скоро восстановить свою полководческую репутацию. И к чести Петра I, он никогда не напоминал близкому ему человеку, одно время бывшему в царской опале, его ошибки в Головчинской баталии, и то, что тому пришлось на глазах у всей русской армии «походить в солдатах».

Перед Полтавой репнинская дивизия находилась в составе главных сил русской армии. В течение октября 1708 года она проделала путь из Смоленска через Брянск в Глухов, что было довольно далеко от театра военных действий. Связано это было отчасти с тем, что подвоз провианта и фуража в одно место для целой армии был затруднен. Да и местоположение дивизии делало ее армейским резервом, созданным на непредвиденный случай.

Всю зиму князь Репнин и его дивизия простояли на квартирах в Богодухове и соседних с ним местах. Шло обучение нижних чинов, вчерашних рекрутов. От Богодухова репнинская дивизия двинулась за реку Ворсклу, составляя арьергард русской армии в силу отдаленности своего зимнего расквартирования.

Когда же шведская армия встала на зимние квартиры в междуречье Псела и Ворсклы с генеральной квартирой в Будищах, полки пехоты и драгун, которыми командовали Репнин и Меншиков, расположенные вокруг Богодухова, жили тревожной жизнью, в постоянной настороженности к недалеко стоявшему неприятелю. Тогда уже стало ясно, что генеральное сражение между двумя армиями уже не за горами.

Весной 1709 года король Карл XII переместил шведскую армию поближе к осажденной Полтавской крепости. Петр I решил атаковать шведов в Опошне, чтобы разорвать кольцо окружения вокруг Полтавы. Но такое намерение закончилось неудачей.

Тогда русская армия тоже подвинула свой походный лагерь еще ближе к Полтаве, к селению Семеновка. В ночь на 19 июня началась переправа через Ворсклу у Петровки. Переход через водную преграду арьергардная дивизия князя А.И. Репнина проделала в числе последних, организованно, заслужив похвалу от главнокомандующего русской армией генерал-фельдмаршала Б.П. Шереметева. Пехотинцы, меняясь сменами, занялись окапыванием нового армейского полевого лагеря.