Полководцы Святой Руси

Точно выразил значение Тохтамышевой рати современный историк А. А. Горский. По его словам, «взятие столицы противника — несомненная победа, и Тохтамыш выиграл кампанию. Но верно ли расценивать результаты конфликта с Тохтамышем как полное поражение Москвы, как это обычно и делается? Чтобы усомниться в этом, достаточно задать вопрос: почему же Тохтамыш оставил за Дмитрием великое княжение Владимирское?. Факт разорения ханом Москвы обычно несколько заслоняет общую картину результатов конфликта 1382 года. Тохтамыш не разгромил Дмитрия в открытом бою, не продиктовал ему условий из взятой в конце августа Москвы (напротив, был вынужден быстро уйти из нее, опасаясь контрудара). Более того, московско-ордынский конфликт разорением главного города Северо-Восточной Руси вовсе не завершился. И последующие события совсем слабо напоминают ситуацию, в которой одна сторона — триумфатор, а другая — униженный и приведенный в полную покорность побежденный.

Осенью того же, 1382 года Дмитрий Донской разорил землю Рязанского князя Олега Ивановича, принявшего сторону хана во время его похода на Москву и указавшего ему броды на Оке. Той же осенью к московскому князю прибыл от Тохтамыша посол Карач. Целью приезда посла был явно вызов Дмитрия в Орду. Таким образом, сразу после ухода Тохтамыша из пределов Руси Дмитрий не отправил к нему даже посла, ожидая, когда хан сам сделает шаг к примирению. Не торопился великий князь и после приезда Карача — посольство в Орду отправилось только весной следующего, 1383 года. Причем сам Дмитрий не поехал — посольство, состоявшее из „старейших бояр“, номинально возглавил его старший сын, 11-летний Василий… Михаил Тверской тем временем уже полгода как пребывал в Орде, рассчитывая получить от Тохтамыша ярлык на великое княжение. Но планам этим не суждено было сбыться: хан выдал ярлык на Владимир на имя Дмитрия Ивановича. Более того, есть основания полагать, что именно в 1383 году он признал великое княжение наследственным достоянием — „отчиной“ московского княжеского дома… Детали летописных сообщений о посольстве Василия Дмитриевича позволяют полагать, что в ходе переговоров 1383 года выплата дани с территории великого княжества Владимирского за два года правления Тохтамыша была обещана при условии сохранения великого княжения за Дмитрием Ивановичем. Хан предпочел не продолжать конфронтацию с Москвой, учитывая ее явный перевес над другими княжествами Северо-Восточной Руси. Тохтамыш уже готовился вступить в борьбу со своим недавним покровителем — монгольским правителем Средней Азии Тимуром, и, по-видимому, ему не хотелось оставлять в тылу сильного врага…Таким образом, не было ни „свержения ига“ в 1380 году, ни его „восстановления“ в 1382 году. Неподчинение узурпатору Мамаю еще не привело к отрицанию верховенства ордынского хана — „царя“. Его власть продолжала признаваться; попытка построить с законным ханом отношения без уплаты дани не удалась, но поражение от него не было катастрофой. С точки зрения тогдашнего мировосприятия было восстановлено традиционное положение: в Орде у власти законный правитель, ему уплачивается „выход“ — дань»[250].

Итак, власть ордынцев над Русью сохранилась. Какое же значение имела битва на поле Куликовом? Северо-Восточная Русь научилась, как в старину, собираться воедино и бить даже самого многочисленного противника. Единство русских земель постепенно нарастало, в то время как огромная Орда слабела и раскалывалась на более мелкие государства. После Куликова поля окончательное прощание с ордынским игом стало делом времени.

По словам Н. М. Карамзина, «…казалось, что Россияне долженствовали проститься с мыслью о государственной независимости как с мечтою; но Димитрий надеялся вместе с народом, что сие рабство будет не долговременно; что падение мятежной Орды неминуемо и что он воспользуется первым случаем освободить себя от ее тиранства». При жизни его этого не произошло. А вот в правление сына и наследника Дмитрия Донского, великого князя Василия I, распадется Золотая Орда, рухнет власть Тохтамыша, и впоследствии Руси будут противостоять осколки этой огромной державы. Конечно, это всё еще могучие государственные образования, но с ними уже можно потягаться с не меньшими шансами на успех, что у Дмитрия Донского против Мамая. И тут уже поражения начнут чередоваться с победами, пока наконец всё здание ордынской власти над Русью не рухнет в 1480 году, на реке Угре.