Полководцы Святой Руси

Новгородский летописец, всячески подчеркивая значительный масштаб события, пишет о походе на Дерпт 1262 года следующее: «Бяше тверд град Юрьев, в три стены, и множество людей в нем всякых… но честного креста сила и святой Софии всегда низлагает неправду имеющих, тако и сий град. Ни во что же твердость та бысть, но помощью Божиею одним приступлением[170] взят бысть, и люди многы града того овыпобиша, а другы изымаша живы [то есть взяты в плен. — Д. В.], а инии огнем пожжены, и жены их, и дети. И взяша товара без числа и полона. А мужа добра застрелиша с города[171] и Петра убиша Мясниковича. И приде князь Дмитрий в Новгород со всеми новгородцы, со многим товаром»[172]. В поздней и менее заслуживающей доверия летописи добавлены имена еще троих новгородцев, погибших под Дерптом: «Яков храбрый гвоздочник… Илья Дехтярев… Измаил кузнец… зело храбрые и вельми удалые мужи»[173].

Итак, город пал. Спаслись только те из немцев, кто скрылся в замке (цитадели). В обороне замка местным властям помог подошедший отряд орденских рыцарей, осыпавший русских стрелами; эту крепость принудить к сдаче не удалось… Впрочем, размеры добычи, полученной в городе, оказались столь велики, что вожди русской рати не очень-то и стремились разгрызать еще один орех, более твердый и не столь богатую начинку содержащий.

«Старшая ливонская рифмованная хроника» подробно рассказывает о событиях, связанных с падением Дерпта, притом повествование наполнено тонами досады и сожаления:

Русское войско было замечено,
Внутрь страны к Дорпату идущее.
Это магистру стало известно.
Он сразу послал туда братьев
И других героев, что верно.
Когда к Дорпату они подошли,
Русских силы большие
У города встретили.
Они спешили очень, что правда.
Прежде, чем в бой войско вступило,
Русские многих успели
В тот день несчастными сделать.
Дорпат они захватили
И тогда же сожгли
Город почти дотла.
Рядом был замок:
Кто в него попал, тот спасся.
Домкапитул и епископ
Во дворе замка собрались.
Немецкие братья также туда пришли,
От них ведь помощи ждали.
Русское войско было очень большим,
Епископа это весьма огорчило.
Когда к подножью замка они подошли,
Попы испугались смерти очень,
Как это случалось и в старые времена,
И происходит почти повсеместно.
Они призывают стойко стоять,
А сами прочь удирают.

Тут просматривается явно конфликтный момент в немецком стане: орденские рыцари-братья — главные защитники немецкого присутствия в регионе. Убери их, и всё немецкое могущество здесь скоро рассыплется. Но их немного, и они негодуют на местные власти за их пассивность, за их леность, за то, что возлагают надежды на орден, а сами в делах обороны слишком бездеятельны. Сначала на исходе XIII столетия, а затем в XVI веке этот конфликт, наряду с прочими, доведет Ливонию до гражданских войн. Но пока немцы, пусть и сердясь друг на друга, все-таки не оставляют соотечественников без поддержки.

Итак, сцены недолгого вооруженного противостояния — глазами немцев.

Вот братья в бой вступили.
На русских стрелы они обрушили.
Других людей на помощь позвали.
Ведь были в замке и другие мужи,
Кто встал на его защиту.
Домкапитул это обрадовало.
Русские очень раздосадованы были,
Что их так сильно обстреливают.
Часто в ответ их лучники стреляли.
От замка они отступили,
Были они походом довольны.
Пленных и добычу они захватили
И спешно вернулись в свою страну.

В целом же известие хроники истолковывается без проблем: русским удалось нанести некоторый урон и отогнать их от стен, однако этот частный успех меркнет перед картинами общего поражения и разорения. Археологи обнаружили след «дерптского взятия» — слой пепла и головешек, то есть печать большого пожара.