Полмира

Лежа там, уставившись в темнеющее небо, весь покрытый множеством пульсирующих синяков и с разорванным в клочья достоинством, он понял, что она, должно быть, зацепила его лодыжку. Но он не видел и намека на то, что это случится.

Колючка воткнула свой меч в бугристый дерн, где они разметили тренировочную площадку, и протянула ему руку.

— Это третий раз подряд или четвертый?

— Пятый, — проворчал он, — как тебе отлично известно. — Он позволил ей поднять его. Он никогда не мог позволить себе слишком много гордости, и тренировка с ней забирала немалую часть из того, что у него было. — Боги, ты стала быстрой. — Он поморщился, выгибая спину, которая все еще болела от удара ее сапога. — Как змея, только без жалости.

Колючка в ответ на это ухмыльнулась еще шире и вытерла полоску крови из-под носа. Единственную отметину, что ему удалось оставить ей за пять раундов. Он не собирался говорить это как комплимент, но она определенно восприняла это так, да и Скифр тоже.

— Думаю, Бренду довольно наказаний для одного дня, — крикнула старуха команде. — Наверняка среди вас есть увешанный кольцами герой, который не побоится испытать себя с моей ученицей?

Не так давно они на такое предложение разразились бы громовым хохотом. Мужчины, которые совершали набеги на каждый суровый берег Расшатанного моря. Мужчины, которые жили клинком и враждой, и которые называли щит стеной своего дома. Мужчины, которые вместе пролили столько крови, что по ней смог бы проплыть длинный корабль. И им сражаться с острой на язык девчонкой?

Теперь никто не засмеялся.

Неделями они наблюдали, как она сражается, словно дьявол, в любую непогоду. Они наблюдали, как она падала и вставала, снова и снова, пока им не становилось плохо только от этого вида. Уже месяц они засыпали под колыбельную лязга ее оружия, и просыпались от ее боевых кличей вместо петушиных криков. День за днем они видели, как она становилась быстрее, сильнее и опытнее. Ужасающе опытной. С топором в одной руке и мечом в другой, и она начинала осваивать ту пьяную походку, как у Скифр, так что трудно было предсказать, где она или ее оружие будут в следующий миг.

— Не рекомендую, — сказал Бренд, опускаясь перед костром и морщась, мягко касаясь свежей ссадины на голове.

Колючка покрутила вокруг пальцев свой топор так легко, словно это была зубочистка.

— Неужели у вас у всех кишка тонка?

— Черт возьми, это ж девчонка! — Одда вскочил от костра. — Я покажу, на что способен настоящий мужик!

Одда показал ей, как вопит настоящий мужик, когда деревянный меч врезается ему прямо в промежность; потом показал лучшую из всех, что Бренд когда-либо видел, попытку настоящего мужика сгрызть свой собственный щит; и наконец показал ей грязный зад, пролетев через заросли ежевики и растянувшись в луже.

Он поднялся на локтях, покрытый грязью с головы до пят, и выдул из носа воду.

— Кто еще хочет?

— Я хочу. — Досдувой медленно наклонился, чтобы поднять упавший меч Одды и выпрямился во весь свой рост. Его огромная грудь вздымалась. Деревянный меч в его огромной руке выглядел маленьким.

Колючка выпятила челюсть, сердито поглядев на него.

— Большие деревья падают громче всех. — Может она и была занозой в заднице мира, но Бренд понял, что улыбается. Она никогда не отступала, какими бы ни были ее шансы.

— Это дерево может ударить в ответ, — сказал Досдувой, когда она встала в боевую стойку, и широко расставил ноги в больших сапогах.

Одда присел, массируя ушибленную руку.

— С острыми клинками была бы совсем другая история, точно говорю!

— Ага, — сказал Бренд, — короткая, и с твоим трупом в финале.

Сафрит стригла волосы своему сыну, клацали блестящие ножницы.

— Прекрати ерзать! — бросила она Коллу. — Тогда закончу быстрее.

— Волосы нужно стричь. — Бренд положил руку парню на плечо. — Послушай свою мать. — Он чуть не добавил, как ему повезло, что она у него есть, но проглотил эти слова. Некоторые вещи лучше оставить несказанными.

Сафрит махнула ножницами в сторону Бренда.

— И твою бороду заодно подровняю.

— Только возле меня своими ножницами не маши, — сказал Фрор, касаясь пальцами шнурка возле своего шрама.

— Воины! — фыркнула Сафрит. — Тщеславнее девиц! Большую часть из этих лиц лучше скрывать от мира, но симпатичный парень, как ты, не должен скрываться под зарослями.

Бренд запустил пальцы в бороду.

— Она определенно отросла за последние недели. Если честно, начинает немного зудеть.

— В таком путешествии, как это, дополнительных пассажиров не избежать. — Одда тщательно осматривал свои штаны спереди. — Они лишь хотят отыскать легкий путь на юг, как и все мы.

— Они боятся, что верховный король вшей замышляет войну, — сказала Сафрит, — и ищут союзников среди мошек. — Она шлепнула себя ладонью по шее.

Ее сын стряхнул ворох светлых обрезков со своих волос, которые выглядели такими же взъерошенными, как всегда.

— Неужели здесь действительно можно найти союзников?

— Принц Кальива может созвать столько всадников, что пыль от их лошадей закроет солнце, — сказал Одда.

Фрор кивнул.