Полночь мира (=Пепел Сколена)

  Теперь уже смутился Эленбейн. Похоже, он из древнего, знатного и богатого рода, где считают, что работа - для смердов, а для них только вино, стихи и смазливые рабыни. Они, наверное, думали, что работа летописца - это такая синекура, куда можно пристроить непутевого отпрыска какого-нибудь герцога. А Амори, понаблюдав за лицами подданных, резко переменил тон. Улыбка исчезла, на лицо вернулась обычная непроницаемая маска.

  - А теперь к делу, - неожиданно холодно произнес король. - Мы недовольны работой нашего придворного хрониста. Поэтому мы вызвали известного летописца из Кетадринской земли, Морреста ван Вейфеля. Мы могли бы просто сместить вас, Эленбейн, и заменить Моррестом в приказном порядке. Но мы хотим дать вам последний шанс, помня о заслугах вашего рода перед святым императором Эгинаром и нами, зная о подвигах вашего отца в бою у Кровавых топей. Поэтому мы предлагаем вам устроить диспут здесь и сейчас. Мы будем задавать вопросы. Вы будете отвечать, и кто ответит лучше, тот и будет главным летописцем. Второго мы накажем за самозванство, за попытку занять должность, не имея необходимых знаний.

  Ого! А ведь наказание - понятие растяжимое. Все что угодно от выговора до посадки на кол. Проиграть спор нельзя, понял Моррест. За Эленбейна, если что, вступится родня, а кто придет на помощь чужеземцу, даже если забыть, что он из другого мира?

  - Нас не интересует, - продолжал Амори. - Что там было во времена Основателя. Точнее, интересует, но лишь постольку, поскольку связано с настоящим, потому что живем мы сейчас. А для ответов на такие вопросы знания хроник все равно будет мало. Нужно понимание, как одно событие порождает другое.

  "Ого, ему бы самому быть историком! - подумал Моррест. - Где-нибудь в Российском государственном гуманитарном университете! Какое понимание задач исторической науки, однако..."

  - Первый вопрос, - закончил Амори. - К чему, по-вашему, привела Великая Ночь, и что было бы, если бы ее не было? Не отвечайте сразу, подумайте. Мы не хотим слушать глупый лепет засыпающих куриц.

  Повисло молчание. Только потрескивали факелы, едва слышно капала с крыши вода, свистел ветер в оголившихся ветвях дворцового сада. Оба напряженно думали, что сказать королю и что скажет оппонент. А еще - что он сделает: тут ведь не научная дискуссия в чистом виде, а прикрытая наукой драка за должность, жалование... за сколенскую рабыню. И в роли лжеученого, подводящего под топор научное светило, выступает он сам. Лжекетадринский лжехронист лже-Моррест. Атас.

  - Вы... готовы? - поинтересовался Амори.

  - Да, ваше величество, - начал Эленбейн. - На ваш вопрос я бы ответил так: Великая Ночь была заслуженной карой богов сколенцам, погрязшим в гордыне, разврате, мотовстве и неверии. Познавший на своей шкуре их власть наш гость из Кетадринской земли должен подтвердить мои слова. Богам это надоело, и они сочли, что Сколен будет стерт с лица земли. Для этого они послали Великую Ночь, разрушив их города и опустошив деревни. Не секрет, что именно наша богоспасаемая земля почти не пострадала от Великой Ночи, а мудрый ваш отец, Валигар ван Арангур, успел расставить кордоны на дорогах, и избавил нашу землю от толп беженцев и варваров, пропуская только алкских купцов.

  "То есть руководствовался лагерным принципом: сдохни ты сегодня, а я завтра, - подумал Моррест. - А ведь тут про ГУЛаг и не слышали..."

  - Таким образом, Великой Ночи не могло быть только в одном случае - если бы Сколен не пошел по пути отказа от законов наших Богов и заветов Харвана Основателя и святого Эгинара. Но тогда вся история Сколена была бы другой. Сколен не угнетал бы алков и другие народы, не гноил бы лучших наших людей на стройках крепостей, храмов, дорог и мостов. В нашем же случае падение Сколена и переход его под мудрое алкское владычество стали воплощением божественной справедливости и могущества. Только происками коварных врагов объясняется недовольство некоторых из сколенцев, для которых власть жадных и ленивых имперских дворян заменена на более справедливое владычество наших воинов, героев Кровавых Топей...

  - Довольно, Эленбейн, - прервал Амори. - Нам ясна ваша мысль. Теперь послушаем кетадринского гостя. Итак, что вы скажете, Моррест?

  Моррест глубоко вздохнул... и, набрав в легкие воздуха, произнес: