Полночная любовница

Библиотека представляла собой симпатичное помещение в желтых тонах. Меррин оперлась руками о стол и посмотрела на себя в зеркало на стене. Ее ужаснуло увиденное там зрелище. Длинные светлые пряди падают на лицо. Щеки раскраснелись. Обычно Меррин выглядела совершенно бесцветно. Она с детства привыкла, что о ней пренебрежительно говорят «как странно, она такая бледная, бедняжка»… Но девушка об этом не задумывалась. Ей всегда казалось, что внешнюю красоту слишком высоко ценят. Для чего она нужна, разве что сделать хорошую партию? «Такие прелестные девочки», – всегда говорили про Джоанну и Тэсс. Словно это самое главное. Меррин много читала, придумывала себе друзей и сочиняла истории. Она считала, что лучше быть умной, чем красивой, хотя это не значило, что она не завидовала. Немного… Она завидовала шарму Тэсс и ее ямочкам, густым золотисто-каштановым волосам Джоанны и ее ярким глазам… Завидовала всеобщему восхищению и одобрению, в котором ей самой отказывали, потому что она была иной.

Но сейчас, глядя на себя в зеркало, она видела и яркие цвета, и живость, которых ей прежде недоставало. Волосы в полном беспорядке. Глаза ярко блестят, губы порозовели и припухли от поцелуев. Она прижала к ним руку и вспомнила, что сказала Гаррику в королевской библиотеке:

– Меня никогда раньше не целовали…

Ну что ж, теперь уже целовали. Искусный распутник целовал ее неистово, страстно, сладостно. Он целовал ее до тех пор, пока она всем телом не отозвалась на его прикосновение.

Меррин до сих пор чувствовала его губы, словно они оставили отпечаток на ее губах. Все внутри у нее скрутило при воспоминании о первобытном жаре. Тот потрясший ее поцелуй в библиотеке был коротким и безжалостным. Этот стал соблазнительным. Так странно было его чувствовать, так необычно, так ново. Но за поцелуем стояло много больше, целый мир, который ей хотелось исследовать, в ней проснулся голод, пробудилось неистовое желание. Меррин осознала, что никогда уже не будет прежней.

Она отошла от зеркала и тяжело плюхнулась в одно из кресел. Как может быть, что она все это чувствует? Она двенадцать лет яростно ненавидела Гаррика Фарна. А когда встретилась с ним воочию, холодная ненависть смешалась с непонятной страстью. Меррин пронзило отчаяние, она стала глубоко противна себе. Девушка не понимала, как она может так предавать себя и все, во что верит. Но, несмотря на это, ее до сих пор сотрясала сладострастная дрожь от поцелуя Гаррика.

Меррин попыталась мысленно убедить себя, что отреагировала бы таким же образом на любого мужчину. Но понимала, что лжет самой себе. В голове у нее роились мысли, наскакивая одна на другую. Меррин безжалостно уничтожала все самооправдания простыми фактами. Она была слишком честна, чтобы себя обманывать.

Не было бы то же самое с любым другим мужчиной. Два года назад Джеймс Девлин, кузен ее шурина Алекса, открыто выказывал ей свое восхищение. Он даже попытался украсть поцелуй, но Меррин отвергла его. Дев был греховно красивым, очаровательным и опасным. Многие молодые особы с радостью бы приняли от него знаки внимания. Но она осталась совершенно равнодушной к его прекрасному лицу и изящным ухаживаниям. Ни единой искры того огня, что в ней загорался при виде Гаррика Фарна.

Гаррик притягивал ее, как никакой другой мужчина.

Гаррик Фарн убил ее брата.

Это безнадежно. Меррин не может себе позволить влечение к нему. Как такое могло случиться? И тем не менее с самой их первой встречи она чувствовала, что между ними есть некая близость. Наверное, можно было бы предположить, что это просто физическое влечение; она знала об этом слишком мало, а понимала еще меньше. Но все равно, Меррин знала, что это неправда. Она испытывала к Гаррику не просто безудержную страсть. Это было нечто значительно более глубокое. Общаясь с ним, девушка в нем растворялась; он интриговал ее и бросал ей вызов. Во всяком случае, ему удалось заставить ее забыть, кто он такой и что совершил. На какие-то мгновения, но удалось.

Меррин была в неописуемой растерянности. Гаррик сегодня повел себя безжалостно и опасно, чего она как раз и боялась. Он пытался ее шантажировать, выставляя напоказ ее слабости. Но поистине ахиллесовой пятой оказалась ее отзывчивость. В библиотеке он воспользовался ее влечением. Сегодня же – она задрожала при этой мысли – Гаррик совратить ее, мог бросить на узкую кровать в ее собственной комнате, и она бы не стала его останавливать. Фарн распутник. Он точно знал, как вызвать ответ ее тела. Меррин задрожала еще сильнее, вспоминая, как Гаррик целовал ее губы, а его рука лежала у нее на груди. Он мог ее соблазнить, уничтожить. Интересно, почему он отпустил ее?