Полночная радуга

Возможно, он уже дал ей что-то кроме своей любви, что-то не менее драгоценное. Пока ее чувствительные пальцы исследовали глубокую впадину в районе его позвоночника, она думала о том, не зачала ли ребенка. Дрожь наслаждения прошла по ее телу, и она сильнее сжала его, надеясь, что ее тело примет его семя.

Он пошевелился, дотягиваясь до лампы, чтобы выключить ее, и в темноте устроился рядом с ней. Она свернулась в клубочек рядом с ним, положив голову ему на плечо. Через мгновение он тихонько рассмеялся.

— Не хочешь сэкономить время и просто забраться на меня? — предложил он, приподнимая ее и устраивая у себя на груди.

У Джейн вырвался вздох глубокого удовлетворения. Она вытянулась на нем и обняла рукой за шею. Ее лицо прижималось к его шее, и она чувствовала себя в полной безопасности, как будто нашла безопасную гавань.

— Я люблю тебя, — сказала она беззвучно. Ее губы двигались, но ни звука не вырвалось из ее горла.

Они проснулись, когда яркое утреннее солнце пробралось сквозь щели в ставнях. Оставив Джейн потягиваться и мурлыкать в постели, Грант открыл ставни, впуская в комнату розовый свет. Повернувшись, он увидел отблески солнца на ее теплой коже, окрасившего ее соски в абрикосовый цвет и мерцавшего в темных волосах. Ее лицо раскраснелось, глаза были все еще сонными.

Внезапно его тело запульсировало, стало невозможным быть разделенным с ней даже шириной этой маленькой комнаты. Он вернулся в постель и рванул ее под себя, а затем наблюдал, как менялось ее лицо, как возбуждение охватывало ее, когда он медленно входил в нее. В груди его что-то сжалось, мешая ему дышать, и перед тем как окончательно потеряться в ее мягких глубинах, его пронзила последняя, необыкновенно ясная мысль: она стала слишком близкой ему и позволить ей уйти будет самым тяжелым, что он когда-либо делал.

Он оделся, натягивая на себя свежевыстиранную одежду, которую принесли дочери сеньоры Трехос вместе с подносом, полным фруктов, хлеба и сыра. Джейн покраснела, поняв, что сеньора Трехос, должно быть, приносила им поднос еще вечером, но тихо ушла, услышав звуки, которые они издавали. Быстрый взгляд на Гранта убедил ее, что ему пришла в голову та же мысль — уголок его рта искривился, показывая, что ему весело.

Сеньора также прислала мягкую белую кофточку с широкой горловиной, которую Джейн надела с удовольствием, радуясь возможности избавиться от своей изорванной черной рубашки. Она выбрала на подносе дольку апельсина и, вонзившись зубами в сочный фрукт, смотрела, как он натягивал через голову защитного цвета футболку.

— Ты будешь слишком заметен в своей камуфляжной одежде, — сказала она, запихивая дольку апельсина ему в рот.

— Я знаю, — он быстро поцеловал ее губы, пахнувшие апельсином. — Положи мою рубашку в свой рюкзак и будь готова идти, когда я вернусь.

— Вернешься? Куда ты идешь?

— Я попытаюсь добыть нам какой-нибудь транспорт. В этот раз будет нелегко.

— Мы можем поехать на поезде, — заметила она.

— Автомат будет несколько бросаться в глаза, милая.

— Почему я не могу пойти с тобой?

— Потому что ты в большей безопасности здесь.

— Последний раз, когда ты оставил меня, у нас были неприятности! — она сочла своим долгом напомнить ему.

Он не оценил напоминание. Нахмурившись, он смотрел, как она тянется за ломтиком дыни.

— Если только твоя маленькая задница останется там, где я тебе велел, все будет просто прекрасно.

— Все будет прекрасно, если я буду с тобой.

— Черт побери! Прекрати спорить со мной!

— Я не спорю. Я просто обращаю твое внимание на некоторые весьма очевидные факты. Это ты споришь!

Его глаза горели желтым огнем. Он наклонился так, что их носы почти уперлись друг в друга, изо всех сил стараясь контролировать себя. Его зубы были сжаты, когда он четко и раздельно сказал:

— Будет чудом, если ты доберешься до дома, не получив самую сильную порку в своей жизни!

— Но меня никогда не пороли! — запротестовала она.

— Это видно!

Она плюхнулась на стул и надулась. Грант сжал кулаки, но затем потянулся к ней, поднимая ее со стула и подтягивая ее к себе для глубокого сильного поцелуя.

— Веди себя хорошо для разнообразия, — сказал он, понимая, что почти умоляет ее. — Я вернусь через час…

— Или около того! — закончила она одновременно с ним. — Хорошо! Я буду ждать! Но мне это не нравится!

Он поспешил уйти, пока окончательно не потерял контроль над собой, и Джейн захрустела фруктами, чувствуя невероятную благодарность за возможность съесть что-то свежее. Решив, что его инструкции оставаться на месте касались всего дома, а не только их комнаты, она для начала собрала все необходимое, чтобы уйти, как он велел, а потом пошла и нашла сеньору и очень приятно с ней поболтала. Женщина суетилась на кухне, готовя еду для своих постояльцев, в то время как две ее дочери тщательно убирали дом и стирали горы вещей. Когда Грант вернулся, руки Джейн были по локоть в тесте.