Полночное пробуждение

— Тиган, — Лукан сделал несколько осторожных шагов к нему и взялся за цепь, удерживающую запястье воина, — мы заберем тебя отсюда.

— Отойди! — прорычал Тиган.

Лукан втянул носом воздух.

— Что за вонь? — Он провел пальцем у Тигана под носом, где осела розовая пыль. — Господи, Тиган, «малина»?

— Марек… он накормил меня этой дрянью, Лукан. — Тиган зарычал, сверкая узкими зрачками, разрезавшими пламя глаз. — Понял теперь? Кровожадность. Мне не справиться с ней.

— Ты справишься, — сказала Элиза.

— Господи, — прошипел Тиган, — уйдите отсюда оба! Лукан, если хочешь мне помочь, уведи ее отсюда. Увези подальше.

Элиза подошла к Тигану и осторожно погладила его по голове:

— Я никуда не уйду. Я люблю тебя.

В этот момент одним резким движением Лукан оторвал цепь от балки, и правая рука Тигана безвольно повисла вдоль тела. Лукан потянулся, чтобы освободить другую руку, но Тиган предостерегающе зарычал:

— Лукан!..

Было слишком поздно.

В полумраке резко хлопнул выстрел, у двери мелькнула оранжевая вспышка. Пуля угодила Лукану в спину, он рухнул на одно колено. Сразу же прозвучал второй выстрел, но он не попал в цель — пуля звякнула, ударившись о кирпич.

Ворвавшиеся на чердак два Миньона и Отверженный открыли пальбу из пистолетов. Элиза почувствовала, как ее тисками сжала чья-то сильная рука. Тяжелое дыхание Тигана жаром обдало ухо — он держал ее свободной рукой и своим телом закрывал от пуль.

Элиза ощущала себя совершенно беспомощной: в то время как Лукан принял на себя удар, она пряталась за избитым Тиганом. Лукан ловко уворачивался от пуль и, хотя многие достигали цели, все же умудрялся вести ответный огонь. Чердак наполнился дымом и оглушительным грохотом. Отверженный упал, сраженный титановыми пулями из пистолета Лукана. Его тело задергалось и зашипело, растворяясь на полу.

Пока Лукан уклонялся от пуль одного Миньона, второй зашел сзади. Элиза нащупала на поясе рукоятку кинжала. Она понимала, что должна попасть в цель с одного раза.

Тиган предостерегающе прорычал ее имя, когда она начала освобождаться от его хватки. Элиза встала поудобнее, размахнулась и метнула кинжал.

Миньон взвыл, когда клинок вонзился ему в руку, и завалился на спину, продолжая стрелять, но все пули ушли вверх. Послышался треск стекла, дождем посыпались осколки.

— О боже! — вскрикнула Элиза.

Только сейчас она поняла, что крыша на чердаке была стеклянной, недавно выкрашенной черной краской, чтобы предотвратить проникновение солнечного света. Вероятно, Марек наспех предпринял эти меры предосторожности, когда захватил человеческое жилище и обосновался здесь.

Огромный кусок стекла отвалился и упал на пол. Элиза подняла голову и посмотрела на небо.

Восходящее солнце окрашивало его в розовый цвет.

Глава тридцать четвертая

Уже несколько часов они поднимались по крутому склону, но никакой пещеры не было видно. Близился рассвет. Ни один из воинов не испытывал любви к солнечному свету — особенно Данте, несколько месяцев назад получивший сильный ожог, — но, поскольку все вампиры принадлежали к более поздним поколениям Рода, они могли некоторое время провести на солнце. Специальная одежда, в которую они были облачены, защищала от ультрафиолетовых лучей и позволяла увеличить это время вдвое.

Но у Древнего, за которым они охотились, таких возможностей не было. Если у его детей — П1 — кожа начинала краснеть и обгорать через десять минут пребывания на солнце, то Древнему с еще более чувствительными кожей и глазами нескольких секунд было достаточно, чтобы ослепнуть и превратиться в пепел. Солнечный удар рассматривался воинами как запасной вариант на случай, если отсечь Древнему голову не удастся.

При условии, что они вообще сумеют отыскать пещеру в этих негостеприимных горах.

Данте поднял голову и посмотрел на небо:

— Если в ближайшие полчаса мы ничего не найдем, нам лучше спуститься.

Чейз кивнул, он стоял рядом с Данте у входа в неглубокую пещеру, не привлекавшую внимание ничем, кроме старого кострища и груды пустых пивных бутылок.

— Возможно, мы отклонились от маршрута, — сказал Чейз. — Давайте разделимся, и пусть часть группы пройдет по дальнему хребту.

— Должно быть здесь, — сказал Данте. — Ты же видел рисунок на гобелене. Именно этот склон вышила Кассия. Мы стоим на том самом месте. Пещера где-то близко, уверяю тебя…

— Эй, Ди. — Николай присел на корточки на каменном выступе в нескольких ярдах выше входа в пещеру, — Рио с Андреасом нашли здесь еще один лаз. Очень узкий, но уходящий далеко вглубь. Не хочешь взглянуть?

Данте и Чейз быстро поднялись туда, где собрались все воины. То, что Нико назвал лазом, представляло собой вертикальную щель в скале. Довольно узкую, чтобы оставаться незаметной, но достаточно широкую, чтобы в нее мог боком протиснуться взрослый мужчина.

— Следы долота, — заметил Данте, проводя рукой по краю щели. — Хорошо отполированы влагой и ветром. Это должно быть здесь.