Читаем Полночное солнце полностью

Музыка встроена в мою ДНК вместе с маркерами болезни. Я хочу делиться своими песнями с миром. Теперь я уверена, что родилась именно для этого. Это моя миссия. Это будет доказательством моего существования, даже когда меня не станет.

Ну а самая прекрасная часть моего плана связана с Чарли. Надеюсь, он все-таки получит стипендию и поедет в Беркли. Звучит смело, но почему бы и мне там не учиться? У меня высокие школьные оценки и баллы по тестам, у них обалденные программы обучения и условия для занятий музыкой. Наверняка там учтут мои специфические потребности и что-нибудь придумают. Идеальный план.

– Готов? – спрашиваю я, останавливаясь.

– К чему?

– К тому, чтобы поплавать.

Чарли удивленно моргает:

– Что? Нет, я больше не плаваю.

– Плаваешь, просто у тебя был перерыв. А вот я действительно никогда здесь не купалась, поэтому ты должен меня поддержать.

– Я правда не хочу, – мотает головой Чарли.

Я подбочениваюсь. Так легко он от меня не отделается. Я не позволю ему испортить эту прекрасную ночь.

– Ты же заставил меня петь, а я сначала тоже не хотела.

– Это другое, – бурчит Чарли, глядя в песок.

Я топаю ногой:

– Ничего подобного.

Чарли смеется:

– Полегче, детка. Ты ведь даже не знаешь, какая сейчас температура воды.

Я действительно не знаю. Смотрю на черный океан, потом на Чарли. Нет, отступать поздно. Слишком многое зависит от того, что сейчас должно произойти.

– Чарли, мы вдвоем на пляже, под звездами. Для того чтобы лучшая ночь нашей жизни продолжилась, нам не хватает только купания в море. Подумай о том, чего ты хочешь. Прямо сейчас.

Ну да, я использовала против Чарли речь, которую он сам же и придумал. Пускай. Как говорится, в любви и на войне все средства хороши.

– У меня нет плавок, – говорит Чарли и усмехается, думая, что выиграл бой.

– А у меня нет купальника.

Я стягиваю футболку и остаюсь в джинсах и лифчике. Чарли смотрит на меня круглыми глазами, но с места не двигается. Надеется, что я блефую. Я сбрасываю кеды и вылезаю из джинсов. Отступать поздно. Раз уж начала, нужно сделать так, чтобы он согласился.

– Идешь? – спрашиваю я и бегу к воде в одном белье.

Волна лизнула пальцы ног, они сразу онемели. И как я сумею войти в воду целиком? Ну не знаю. Однако придется. Я оборачиваюсь. Чарли уже снял рубашку и теперь воюет с шортами. Я смеюсь, видя, какой энтузиазм вдруг в нем проснулся.

Делаю глубокий вдох и с разбегу погружаюсь. Волны сразу же подхватывают меня и начинают подбрасывать, как тряпичную куклу. Я теряю ориентацию в пространстве и уже не соображаю, где верх, где низ. Море накрывает меня ледяным одеялом, придавливает и куда-то тянет. Я начинаю паниковать, потом заставляю себя расслабиться. Я много раз слышала, что нужно стараться плыть по течению, а не бороться с ним. Меня охватывает странное чувство неземного покоя: плавать, как в невесомости, под водой – это по-своему умиротворяет. Кажется, будто я попала в царство света и любви. Я моргаю. Соль щиплет глаза. Вдруг я вижу ее – русалочку. Она берет меня за руку, и я выныриваю на поверхность.

Глотаю воздух, радуясь, что осталась жива, и поражаясь тем глубинам, которые показало мне море вместе с моим собственным воображением. «Русалок не существует», – твержу я сама себе. Мои легкие благодарно поглощают кислород. Внезапно рядом появляется Чарли: он весь мокрый, глаза расширены.

– Ты меня напугала! Я потерял тебя на несколько секунд.

– Все нормально, – говорю я, брызгая на него. – Меня спасла русалка.

– Ну разумеется, – отвечает он, тоже окатывая меня брызгами.

– Холодно! – взвизгиваю я.

– Знаю! – кричит Чарли, запрокинув голову.

Океан эхом подхватывает нашу радость, будто утверждая, что мы созданы друг для друга.

– Любишь плавать? – спрашивает Чарли. – Я – да. По крайней мере, раньше любил.

Я пожимаю плечами:

– Наверное. А вообще, у меня опыта маловато.

Чарли раскрывает рот, не веря, что я до сих пор лишала себя такого удовольствия.

– Так давай это исправим. Прямо сейчас. Я покажу тебе несколько движений.

Мое сердце начинает биться учащенно.

– Это такая форма приставания?

– Нет, честное слово, – обещает Чарли.

Он хватает меня, укладывает на воду и держит нежно, но крепко. Поверить не могу: раньше я себе даже не представляла, как это классно – ощущать одновременно физическую и духовную близость с кем-то. Иногда, когда мы с Чарли лежим рядом и целуемся, мне кажется, что мы оба готовы растаять и слиться друг с другом. Этого еще не произошло, но, пожалуй, если когда-нибудь в недалеком будущем возможность представится, я не скажу ему «нет».

– Ну вот, это называется вольным стилем, – говорит Чарли, показывая, как нужно грести. – Основное движение такое.

Я пытаюсь повторить, но, вместо того чтобы скользить по воде, беспомощно барахтаюсь на месте.

– Правильно?

Чарли смеется:

– Это у нас называют «плавать по-собачьи».

– Ладно. Тогда покажи что-нибудь еще.

Чарли показывает:

– Погружаем руки, разводим вот так, вытягиваем вдоль бедер. Это баттерфляй.

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-бестселлер

Нежность волков
Нежность волков

Впервые на русском — дебютный роман, ставший лауреатом нескольких престижных наград (в том числе премии Costa — бывшей Уитбредовской). Роман, поразивший читателей по обе стороны Атлантики достоверностью и глубиной описаний канадской природы и ушедшего быта, притом что автор, английская сценаристка, никогда не покидала пределов Британии, страдая агорафобией. Роман, переведенный на 23 языка и ставший бестселлером во многих странах мира.Крохотный городок Дав-Ривер, стоящий на одноименной («Голубиной») реке, потрясен убийством француза-охотника Лорана Жаме; в то же время пропадает один из его немногих друзей, семнадцатилетний Фрэнсис. По следам Фрэнсиса отправляется группа дознавателей из ближайшей фактории пушной Компании Гудзонова залива, а затем и его мать. Любовь ее окажется сильней и крепчающих морозов, и людской жестокости, и страха перед неведомым.

Стеф Пенни

Современная русская и зарубежная проза
Никто не выживет в одиночку
Никто не выживет в одиночку

Летний римский вечер. На террасе ресторана мужчина и женщина. Их связывает многое: любовь, всепоглощающее ощущение счастья, дом, маленькие сыновья, которым нужны они оба. Их многое разделяет: раздражение, длинный список взаимных упреков, глухая ненависть. Они развелись несколько недель назад. Угли семейного костра еще дымятся.Маргарет Мадзантини в своей новой книге «Никто не выживет в одиночку», мгновенно ставшей бестселлером, блестяще воссоздает сценарий извечной трагедии любви и нелюбви. Перед нами обычная история обычных мужчины и женщины. Но в чем они ошиблись? В чем причина болезни? И возможно ли возрождение?..«И опять все сначала. Именно так складываются отношения в семье, говорит Маргарет Мадзантини о своем следующем романе, где все неподдельно: откровенность, желчь, грубость. Потому что ей хотелось бы задеть читателей за живое».GraziaСемейный кризис, описанный с фотографической точностью.La Stampa«Точный, гиперреалистический портрет семейной пары».Il Messaggero

Маргарет Мадзантини

Современные любовные романы / Романы
Когда бог был кроликом
Когда бог был кроликом

Впервые на русском — самый трогательный литературный дебют последних лет, завораживающая, полная хрупкой красоты история о детстве и взрослении, о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о тихом героизме перед лицом трагедии. Не зря Сару Уинман уже прозвали «английским Джоном Ирвингом», а этот ее роман сравнивали с «Отелем Нью-Гэмпшир». Роман о девочке Элли и ее брате Джо, об их родителях и ее подруге Дженни Пенни, о постояльцах, приезжающих в отель, затерянный в живописной глуши Уэльса, и становящихся членами семьи, о пределах необходимой самообороны и о кролике по кличке бог. Действие этой уникальной семейной хроники охватывает несколько десятилетий, и под занавес Элли вспоминает о том, что ушло: «О свидетеле моей души, о своей детской тени, о тех временах, когда мечты были маленькими и исполнимыми. Когда конфеты стоили пенни, а бог был кроликом».

Сара Уинман

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Самая прекрасная земля на свете
Самая прекрасная земля на свете

Впервые на русском — самый ошеломляющий дебют в современной британской литературе, самая трогательная и бескомпромиссно оригинальная книга нового века. В этом романе находят отзвуки и недавнего бестселлера Эммы Донохью «Комната» из «букеровского» шорт-листа, и такой нестареющей классики, как «Убить пересмешника» Харпер Ли, и даже «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Но с кем бы Грейс Макклин ни сравнивали, ее ни с кем не спутаешь.Итак, познакомьтесь с Джудит Макферсон. Ей десять лет. Она живет с отцом. Отец работает на заводе, а в свободное от работы время проповедует, с помощью Джудит, истинную веру: настали Последние Дни, скоро Армагеддон, и спасутся не все. В комнате у Джудит есть другой мир, сделанный из вещей, которые больше никому не нужны; с потолка на коротких веревочках свисают планеты и звезды, на веревочках подлиннее — Солнце и Луна, на самых длинных — облака и самолеты. Это самая прекрасная земля на свете, текущая молоком и медом, краса всех земель. Но в школе над Джудит издеваются, и однажды она устраивает в своей Красе Земель снегопад; а проснувшись утром, видит, что все вокруг и вправду замело и школа закрыта. Постепенно Джудит уверяется, что может творить чудеса; это подтверждает и звучащий в Красе Земель голос. Но каждое новое чудо не решает проблемы, а порождает новые…

Грейс Макклин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги