Полночные восспоминания

- Чуть больше десяти лет.

- Вы лечили мистера Саваласа от какой-то конкретной болезни?

- Ну, в первый раз он обратился ко мне по поводу высокого давления.

- И вы его лечили?

- Да.

- Но вы еще встречались?

- Конечно. Он время от времени заходил ко мне, если у него был бронхит или болела печень. Ничего серьезного.

- Когда вы в последний раз видели мистера Саваласа?

- В декабре прошлого года.

- То есть незадолго до его смерти?

- Верно.

- Он пришел к вам в приемную?

- Нет, я навестил его на дому.

- Вы навещаете пациентов на дому?

- Как правило, нет.

- Но в этом случае вы сделали исключение?

- Да.

- Почему?

Доктор заколебался.

- Видите ли, он был не в состоянии прийти ко мне.

- А в каком он был состоянии?

- У него были порезы, синяки и сотрясение.

- Что это был, несчастный случай?

Доктор опять заколебался:

- Нет. Он мне сказал, что его избила жена.

Присутствующие от удивления раскрыли рты.

Главный судья спросил с раздражением:

- Мистер Чотас: вы что, не собираетесь протестовать против использования слухов в качестве свидетельских показаний?

Наполеон Чотас поднял голову и без всякого интереса сказал:

- О, спасибо, Ваша честь. Конечно, я протестую.

Но вред уже был нанесен. Члены жюри взирали на обвиняемую с нескрываемой враждебностью.

- Благодарю вас, мистер Чотас. У меня больше нет вопросов. - Питер Демонидес повернулся к Чотасу и злорадно сказал:

- Свидетель в вашем распоряжении.

- Вопросов нет.

Вызывали еще целый ряд свидетелей: горничную, которая показала, что видела, как шофер несколько раз заходил в спальню миссис Савалас... дворецкого, слышавшего, как Джордж Савалас угрожал своей жене разводом и лишением наследства... Соседей, которым было слышно, как супруги ругались.

Наполеон Чотас не задал ни одного вопроса ни одному из свидетелей.

Дело Анастасии Савалос выглядело все мрачней и мрачней.

Питер Демонидес уже ощущал победный трепет. Ему уже выделись крупные заголовки в завтрашних газетах. Этот суд будет самым коротким в истории дел об убийствах. "Может, приговор будет вынесен даже сегодня. Великий Наполеон Чотас потерпел поражение".

- Я хотел бы пригласить свидетеля Нико Ментакиса.

Ментакис был худ, молод и готов услужить. Слова он произносил не торопясь, осторожно.

- Мистер Ментакис, не скажете ли вы суду, где вы работаете?

- Конечно, сэр. Я работаю в питомнике.

- Вы выращиваете лошадей?

- Что вы, сэр. Это совсем другой питомник. У нас деревья, цветы, всякие растения.

- А, понятно. Значит, вы специалист по выращиванию растений?

- Надеюсь, что специалист. Я этим давно занимаюсь.

- И в ваши обязанности входит следить, чтобы растения, которые выставлены на продажу, были здоровыми?

- Конечно, сэр. Мы о них хорошо заботимся. Никогда не продадим больное растение клиентам. У нас в основном постоянные покупатели.

- Вы хотите сказать, что покупатели возвращаются к вам снова и снова?

- Да, сэр. - Голос его звучал гордо. - Мы хорошо обслуживаем.

- Скажите, миссис Савалас была вашей постоянной клиенткой?

- Была, сэр. Миссис Савалас очень любит цветы.

Главный судья раздраженно вмешался:

- Мистер Демонидес, суд полагает, что эти вопросы не относятся к делу. Или переходите к чему-то еще, или...

- Если только суд разрешит мне закончить, я докажу, что данный свидетель очень важен для дела.

Главный судья обратился к Наполеону Чотасу:

- Мистер Чотас, вы не возражаете против этих вопросов?

Наполеон Чотас поднял голову:

- Что вы сказали? Нет, Ваша честь.

Главный судья какое-то время с недоумением его разглядывал, а затем снова повернулся к Питеру Демонидесу:

- Прекрасно, можете продолжать.

- Мистер Ментакис, правда ли, что миссис Савалас пришла к вам как-то в декабре и сказала, что у нее проблемы с некоторыми растениями?

- Да, сэр, она так сказала.

- О не говорила ли она, что на растениях завелись насекомые?

- Да, сэр.

- И попросила что-нибудь, чтобы от них избавиться?

- Да, сэр.

- Что именно?

- Я продал ей немного сурьмы.

- Не скажете ли вы суду, что это такое?

- Яд. Вроде мышьяка.

Зал зашумел.

Главный судья стукнул молотком:

- Еще одно нарушение тишины - я прикажу очистить помещение. - Он повернулся к Питеру Демонидесу. - Можете продолжать.

- Значит, вы продали ей сурьму?

- Да, сэр.

- Скажите, это что, смертельный яд? Вы сравнили его с мышьяком.

- Да, сэр, Это действительно смертельный яд.

- И вы зарегистрировали эту продажу в книге, как того требует закон?

- Да, сэр.

- И вы принесли эти записи с собой, мистер Ментакис?

- Принес. - Он протянул Питеру Демонидесу книгу.

Обвинитель подошел к судьям.

- Ваша честь, я прошу, чтобы книга была приобщена к делу как вещественное доказательство А. - Он повернулся к свидетелю. - У меня больше нет вопросов. - Он посмотрел на Наполеона Чотаса.

Чотас поднял глаза и отрицательно покачал головой:

- Нет вопросов.

Питер Демонидес глубоко вздохнул. Пришло время выложить главный козырь.

- Я бы хотел приобщить к делу вещественное доказательство Б. - Он повернулся к дверям и попросил судебного пристава: - Пожалуйста, принесите.