Полночный путь

— А вот и мои ладьи… — медленно выговорил Реут.

По мере того как караван вытягивался из-за поворота, физиономия Торга тоже вытягивалась.

— Восемнадцать… — потрясенно выдохнул он.

Реут смущенно развел руками, проговорил:

— Прости Торг, но мои убытки даже тебе не покрыть. А лодий у меня и своих хватает… Так што, пойдешь с нами до Сурожа. Там, поди, тебя знают фряжские банкиры? Вот и ссудишь у них денег, купишь себе парочку лодий, закупишь товара. А может, и остальные свои ладьи найдешь. Ну, а посчитаться с обидчиками ты не желаешь? Мы ж его в девятнадцать лодий общиплем, как куренка! — и Реут хищно усмехнулся.

— Эка, разобрало… — проворчал Торг. — Да на таких кораблях по сотне воинов бывает, а то и больше…

— Чего эт ты наугад говоришь, коли рубился с ними? — прищурил один глаз Реут. — Аль не рубился?

— Да рубился! Десятков шесть их было. Мы десятка два, ну, может, полтора порубили…

— Ну вот, не так уж и много… Если вы их хотя бы с полдюжины порубили… — пробормотал Реут, думая о чем-то. Потом спросил: — Тут же, в устье, половецкая крепость стоит, чего туда не обратился за помощью?

Торг пожал плечами:

— Меня ж на другой берег вынесло, тут не докричишься. Да и обращаться к ним без верной дружины… Враз повяжут, и такой выкуп потребуют…

Реут задумчиво покивал:

— И то верно…

Караван пристал к берегу, быстро разобрались; цифирные купцы с пятеркой своих работников, таких же забубенных головушек, что и сами, перешли на Серикову ладью. Реутовых работников с головной ладьи разделили по остальным, на головную собрались люди цифирных купцов; все молодцы, как на подбор, и вооружены до зубов. Поплыли дальше. Вскоре миновали половецкий город. Правда, за дальностью расстояния, кроме зубчатых стен из белого камня ничего было не разглядеть. Сразу после крепости, один из берегов скрылся с глаз. Серик стоял на носу, рядом с Горчаком. Единственные, кто явно были в кольчугах. Гребцы поверх кольчуг напялили просторные рубахи, цифирные купцы залегли возле мачты, накрывшись рогожами, будто куча мешков с товаром. А вот из-за низкого мыска, поросшего каким-то кустарником, выскочил и латинянский корабль. По мере того, как караван ладей вытягивался на простор, два ряда весел все медленнее и медленнее пенили воду, и вот уже он как бы мимо плывет, и вовсе никакого умысла не имел. Серикова ладья правее шла, а тут и еще немножко приняла вправо. Караван, как бы следуя своим путем, должен был пройти мимо корабля, а Серикова ладья шла уже нос в нос. Серик нервно поправил два колчана, полных стрел, висящих за плечом. Лук с натянутой тетивой он прятал за спиной, как бы ненароком опершись плечом о драконью шею. Кормщиком стоял Шарап. Он верно угадал расстояние, и еще довернул кормилом. Горчак вдруг замахал руками и принялся орать что-то по-германски. На кормовом помосте сгрудились латиняне, с любопытством перевешивались через борт, что-то спрашивали. Горчак отвечал, распаляясь все больше и больше. Вот уже почти поравнялись, и тут Шарап двинул кормилом, и ладья прямо носом врубилась в стройно взмахивающие весла корабля. Жуткий треск, заглушил даже ругань, понесшуюся с латинянской ладьи. Но ругань вскоре прекратилась, потому как на борт корабля полетели кошки с ладьи. Серик с луком в одной руке, с мечом в другой, прыгнул на борт корабля, легко допрыгнул, хоть он и здорово возвышался над низко сидящей ладьей. Навстречу сверкнули мечи, но Шарап со Звягой уже вломились с одного краю, с другого края напирали цифирные купцы. Серик молодецким ударом срубил одного, второй отпрыгнул, занимая удобную позицию, но Серик проскользнул мимо него, прыгнул на площадку впередсмотрящего, еще больше возвышающуюся над палубой, нежели носовой помост, бросил меч в ножны и наложил стрелу на тетиву. Горчак стоял впереди него и отбивался от наседающих латинян. Глаза и руки Серика действовали как бы помимо его воли; глаз выхватывал цель, руки натягивали тетиву. И в то же время Серик видел всю палубу. Вот Шарап со Звягой, будто скованные цепью, вертятся из стороны в сторону, да с такой быстротой, что против их двух мечей, всегда один оказывается. А вот тесным тупым клином ломят цифирные купцы; будто бык вломился в стадо телят. Не успеют латиняне собраться, чтобы устроить организованный отпор, Шарап со Звягой, и купцы, тут как тут. А следом расторопные работнички купцов-разбойничков палубу подчищают. Не обращая внимания на скрежет мечей под ногами, Серик все стрелял и стрелял. А тут и Реут подоспел; латины его глупо проворонили, так что Реутовы воины не менее полудюжины положили со спины, пока остальные опомнились. И латины не выдержали. Если бы не Сериковы стрелы, свистящие над палубой, может еще немножко и подрыгались бы. Но слишком уж быстро и верно находили они цель. Тут и там латиняне начали падать на колени, кидая оружие на палубу. Вот Звяга кое-как сдержал меч над склоненной шеей сдавшегося латинянина. Вот Реут, унимая боевую ярость, заехал с левой в ухо бросившему меч латинянину.