Полное собрание рассказов

— Космическая бомба по сравнению с водородной — все равно что землетрясение по сравнению с икотой, — с раздражением ответил он. — Работает по тому же принципу, по какому действует сила, удерживающая Вселенную от распада, только наоборот.

— Ужас какой, — сказал я.

— У Цайтгайста не было лаборатории, всю работу он проделал в голове. — Мой осведомитель многозначительно постучал себя пальцем по виску и поцокал языком. — Наши контрразведчики знали, что он подошел очень близко к разгадке тайны космической бомбы, когда кончилась война. Они не оставили неперевернутым ни один камешек в его поисках после капитуляции Германии. Целые полчища людей из хороших семей были мобилизованы для выполнения единственной задачи — найти Цайтгайста. Немало таких поисковиков было найдено плавающими вниз лицом с простреленной головой в Рейне, Роне, Эльбе, Руре, Аллере, Альтмюле, Унструте и других реках. Они не были одиноки в своем поиске.

— Коммунисты, да?

— Вы уже об этом знаете? — с удивлением спросил он.

— Просто догадался.

— Как известно, — продолжил он раздраженно, — между реками Жапура и Путумайо находится ничейная земля, на которую когда-то претендовали Колумбия и Перу. Победила Колумбия, если можно назвать победой обладание территорией между Жапурой и Путумайо. Говоря «ничейная земля», я имею в виду, что ни один колумбиец и ни один перуанец никогда не имели желания поселиться там, а уитото[55] — в цивилизованном смысле слова — людьми не являются. Уитото живут голыми, в постоянном страхе перед соседями и омерзительно всеядны. Насколько омерзительно, я вам сейчас расскажу. — Он залпом осушил свой бокал. — Они едят ногоплодник чилийский, маис, ямс, земляной орех, перец, бананы, ананасы, ланей, тапиров, диких свиней, ленивцев, медведей, обезьян и… — Голос у него прервался, и он впал в состояние мрачного оцепенения, в котором пребывал минут десять.

— Омар Цайтгайст… Вы собирались мне рассказать, что с ним случилось, — напомнил я.

— Я к этому подхожу, — ворчливо сказал он. — Его нашли в Висбадене, в заброшенном Luftschutzraum[56].

— Прошу прощения?

Он сочувственно посмотрел на меня.

— За что? Что вы сделали?

— Ничего, — смущенно ответил я. — Просто я не знаю, что такое Luftschutzraum.

— Не страшно, — сказал он, отмахнувшись. — Было решено спрятать Цайтгайста на какой-нибудь территории, свободной от внешнего давления и коммунистов, где он сможет доработать последние детали космической бомбы. Насколько было известно, никаких коммунистов между Жапурой и Путумайо не водилось. — Он грустно улыбнулся. — Колумбийцы лишь предупредили: «Остерегайтесь перуанцев», а перуанцы — «Остерегайтесь колумбийцев». Никто не сказал дурного слова об уитото, и никто не знал, закончится ли дождь к тому времени, когда мы с Омаром Цайтгайстом прибудем туда. Если бы сказали, вероятно, у нас теперь была бы уже космическая бомба.

— Может, мы и без того слишком изгадились? — вставил я.

Он закрыл глаза и вздохнул.

— Из всех слов мышей и людей самые печальные: могло бы быть. — Он шарахнул кулаком по стойке. — Он был так блистателен! Он даже не заметил, как его переправили через Атлантику и поселили в хижине среди джунглей. Он считал, что по-прежнему пребывает в заброшенном Luftschutzraum, что в Германии царит демократия и что президентом является фон Гинденбург. Цайтгайсту не нужны были ни лаборатория, ни помощники. Ему нужно было лишь думать, пока я охранял его тело. Так мы и жили, только вдвоем, в окружении тропических влажных джунглей и уитото. Ему оставалось решить еще только одну проблему, чтобы завершить создание для человечества космической бомбы. Он почти закончил работу!

— Почти, но не совсем, как говорится? — спросил я.