Полное собрание рассказов

Жизнь Скотт-Кинга протекала вдали от посольских зданий, но однажды, много-много лет назад, его пригласили в Стокгольме на обед (по ошибке, вместо кого-то другого) в британское посольство. Сэр Самсон Куртенэ в то время был charg'e d’affaires, [152]и Скотт-Кинг с признательностью вспоминал атмосферу невозмутимой благожелательности, какой оказался окружен он, неоперившийся студент-выпускник, там, где ожидали министра правительственного кабинета. Сэр Самсон не далеко продвинулся на своем поприще, зато по крайней мере для одного человека, для Скотт-Кинга, остался непреложным образцом английского дипломата.

Смадж был не таким, как сэр Самсон: его взрастили более суровые обстоятельства и более близкая к нам по времени теория государственной службы. Никакой дядюшка не замолвливал в верхах банальное словцо за Смаджа — нынешнее положение второго секретаря посольства в Белласите доставили ему честный, упорный труд, ясная голова в экзаменационной аудитории и подлинная страсть к коммерческой географии.

— Вы представления не имеете, — выговаривал Смадж, — сколько времени занимают у нас дела первостепенные. Мне приходилось дважды в последний момент, уже из самолета, ссаживать супругу посла, чтобы освободить место для людей из Ай-си-ай. [153]В данный момент у меня четыре инженера-электрика, два лектора Британского совета и один профсоюзный деятель — и всем нужно попасть на рейс. Официально мы не слышали ни о каком Беллориусе. Нейтралийцы доставили вас сюда. Их дело доставить вас обратно.

— Я наведывался к ним дважды на дню в течение трех дней. Человек, который все организовал, доктор Фе, по-видимому, оставил министерство.

— Всегда можно отправиться поездом, разумеется. Это займет немного лишнего времени, но в конечном счете, возможно, окажется быстрее. Я полагаю, у вас имеются все необходимые визы?

— Нет. Как долго нужно ждать, чтобы получить их?

— Возможно, недели три; возможно, дольше. Все здесь в руках властей Межсоюзнической зоны ответственности.

— Но я же не могу себе позволить жить здесь бесконечно! Мне позволили ввезти всего семьдесят пять фунтов стерлингов, а цены ужасающие.

— Да, на днях был у нас подобный случай. У гражданина по фамилии Уайтмейд кончились деньги, и он хотел обналичить чек, однако, разумеется, это категорически против правил валютного регулирования. Консул взял заботу о нем на себя.

— Он добрался домой?

— Сомневаюсь. Когда-то таких отправляли по морю на судах — знаете, как бедствующих британских подданных, — и по прибытии передавали в руки полиции, только все это прекратилось с началом войны. По-моему, он имел отношение к вашим чествованиям Беллориуса. Нам из-за них пришлось, так или иначе, порядочно потрудиться. Зато швейцарцам пришлось и того хуже. У них профессора убили, а это всегда влечет за собой отчет на уровне советника. Сожалею, но ничего больше не могу для вас сделать. Я занимаюсь только первостепенными делами перелетов по воздуху. Вашим делом в общем-то консульство должно заниматься. Вам лучше через недельку-другую поставить их в известность о том, как все получилось.

Жара была едва ли не нестерпимой. За десять дней, что Скотт-Кинг находился в этой стране, лето, казалось, сменило настроение и обратило на него свое сердитое лицо. Трава на площади вся пожухла. Рабочие по-прежнему поливали из шлангов улицы, но раскаленный камень вновь мгновенно высыхал. Сезон закончился, половина лавок закрылись, а малорослые бронзоволицые аристократы покинули свои кресла в «Ритце».