Полное собрание сочинений. Том 17

Когда и простой человкъ помираетъ, то много бываетъ раздора и грха промежду родныхъ о томъ, кому достанется наслдство посл покойника; а посл Царей наслдство остается большое, — все царство, и грха бываетъ еще <больше. Дьяволъ тутъ то радуется и сетъ свое зло промежду наслдниками и ихъ пособниками;> говорили, что не безъ грха было дло. Матвева судили за отраву и говорили про мачиху. Мачиха едора Нарышкина съ своими родными прилаживалась посадить на Царство своего сына Петра, 4-хъ лтняго, помимо старшаго едора. И быть бы смут во всемъ Царств, кабы не застоялъ Патреархъ Iоакимъ и Князь Юpiй Алексичъ Долгоруковъ. Говорили тогда, что Артамонъ Матвевъ, дядя молодой Царицы, утаилъ отъ бояръ про смерть Царя и подговорилъ стрльцовъ, и посадилъ на престолъ 4 лтняго мальчика Петра, и уговаривалъ <всхъ> бояръ присягать ему. Но Патреархъ не польстился на лесть Матвева, сказалъ, что Царь благословилъ едора. И Долгорукiй Юрiй не поддался и прямо сказалъ, что Царь Алексй Михайловичъ едора благословилъ, а его, Долгорукаго, въ опекуновъ поставилъ. Прямое тогда дло было, осталось у Царя Алекся два сына отъ первой жены: едоръ, Iоаннъ, и одинъ отъ второй жены, — младенецъ Петръ, и самъ за живо Царь Алексй благословилъ по старинному порядку старшаго сына на царство, а и то чуть смуту не сдлали. Случилось тогда, что при смерти отца, едоръ боленъ былъ и Матвевъ сталъ говорить, что онъ въ Цари не годится, весь опухъ и что надо меньшаго помимо старшаго посадить на царство — видимое дло для того, чтобы изъ за малолтняго самому съ Царицей Царствомъ править. Затмъ и сказывалъ, что едоръ опухъ и в Цари не годится. А дломъ вышло такъ, что онъ не то, что не годился, а 6 лтъ съ мсяцами царствовалъ не хуже противу отца и дда, и зломъ его никто не поминаетъ, а добромъ и тогда поминали и всегда поминать будутъ. Померъ онъ 21 года и чахъ года три отъ скорби и отъ нея и умеръ, и тмъ же скорблъ и другой братъ его, Iоаннъ.

Говорили тогда, что его отравили. И гршить на людей страшно, а нельзя не думать, что болзнь и его, и брата была не спроста. Первое, что прежде при другихъ Царяхъ слуховъ объ отрав не бывало, а тутъ посл смерти Алекся Михайловича, стали говорить, что и его отравили, и судили за то и Матвева, и докторовъ. Тоже говорили и про едора,¹¹⁴ когда онъ померъ. Ни съ чего бы не стали говорить. Второе то, что и самъ Царь Алексй Михайловичъ и первая жена его Марья¹¹⁵ Ильинишна Милославская, оба были люди чистые и здоровые, дти отъ нихъ, царевны вс, тоже были двицы свжiя, чистыя, никакой на нихъ скорби не было.

Б. [ПЕРЕХОД ВЛАСТИ ОТ СОФЬИ К ПЕТРУ (1689 г.).]

* № 3.

I.

Князь В. В. Голицынъ ужъ 12 лтъ былъ первый человкъ въ Русскомъ Царств. При цар едор Алексич и потомъ при Царевн Софь онъ правилъ, какъ хотлъ, Русскимъ Царствомъ, только не назывался Царемъ, а богатства и власти было столько же, сколько у Царя — что хотлъ, то и длалъ.¹¹⁶ Онъ былъ и хитеръ и разуменъ, но пришло время и почуялъ онъ, что конецъ его Царству. — Меньшой царь Петръ Алексевичъ¹¹⁷ подросъ, женился, и стали около него люди поговаривать, что не все одному князю съ Царевной царствовать именемъ старшаго Царя Ивана (Царь Иванъ былъ больной и убогiй), что пора подрзать Царевн съ ея Княземъ крылья, пора настоящему Царю въ свою власть вступить.

Василiй Васильичъ ждалъ этаго, но и ждалъ, что Царевна Софья не допуститъ до этаго меньшаго брата. Такъ и случилось. Когда вернулся лтомъ изъ Крымскаго похода Кн. Василiй Васильичъ, и меньшому Царю наговорили, что Кн. Василiй Васильичъ въ поход понапрасну погубилъ много казны и народа, Царевна заспорила, велла раздавать походнымъ людямъ большiя награды, а Кн. Василiй Васильичъ сталъ еще больше подбивать Царевну. Онъ ей говорилъ:

— Хоть бы знать, Государыня, кому служилъ. Тогда бы и знали, за что ждать награды, а за что наказанье. Выходитъ дло на то, что мы, <воеводы,> — до послдняго ратника, потъ и кровь проливали, животы покладали, думали заслужить ласковое слово, а заслужили — и ласковое слово отъ тебя — на

Первая страница автографа Л. И. Толстого одного из начал романа времен Петра I (третий вариант).

(Размер подлинника)

томъ бьемъ челомъ — и гнвъ, откуда не ждали. А васъ съ братомъ, кто же судить будетъ. —

Отъ такихъ словъ въ Царевн разгоралось сердце. Она говорила:

— Мы 7 лтъ правимъ царствомъ; мы царство взяли, оно шаталось. Кабы не мы, всхъ бы, и братишку то мого съ его матерью и дядями, всхъ бы побили, если бы не наша была заступа. И мы царство такъ подняли, что оно въ б`oльшей слав стало, чмъ было при отц нашемъ и дд, и за то намъ теперь хотятъ поперечить, нашимъ слугамъ въ наградахъ отказываютъ. Такъ мы же не посмотримъ на брата. Да и что, и разв братъ нашъ — онъ знаетъ, что длать. Всмъ ворочаетъ мачиха, злая змя подколодная, съ братьями, да съ твоимъ братцомъ Борисомъ.

Отвчаетъ Голицынъ: