Полное собрание сочинений. Том 26. Произведения 1885–1889 гг. Николай Палкин

Такъ же говорили¹⁵ про Палкина, про Александра, Аракчеевщину. Зачмъ поминать?.. такъ же про Павла? Такъ же про Екатерину и закрпощеніе Малороссіи,¹⁶ и убійство мужа, и Іоанна, и вс ея ужасы. Такъ же про Бирона, Елисавету, Петра. И такъ же теперь говорятъ о крпостномъ прав. О всхъ перевшанныхъ¹⁷ (въ числ ихъ 15 и 16 лтніе мальчики). Такъ же будутъ говорить и про теперешнее время, про убиваемыхъ въ одиночныхъ заключеніяхъ и въ крпостяхъ тысячахъ и такъ же про мрущій голодной смертью народъ. Зачмъ поминать.

Какъ зачмъ поминать? Если у меня была лихая или опасная болзнь и я излчился или избавился отъ нея, я всегда съ радостью буду поминать. Я не буду поминать только тогда, когда я болю и все также, еще хуже, и мн хочется обмануть себя. А мы больны и вс также больны. Болзнь измнила форму, но болзнь все та же только ее иначе зовутъ. Le roi est mort, vive le roi.¹⁸ Болзнь, которой мы больны, есть убійство людей – но убійство еще ничего, пускай бы Палкины мучили [1 неразобр.], убивали¹⁹ въ 10 разъ больше людей, только бы они длали это сами, а не развращали людей, заставляя ихъ убивать и мучать людей, давая имъ за это награды и увряя ихъ съ молоду и до старости, отъ школы до церкви, что въ этомъ святая обязанность человка. Мы знаемъ про пытки,²⁰ знаемъ про весь ужасъ и безсмысленность ихъ и знаемъ что люди, которые пытали людей, были умные, ученые по тому времени люди. И такіе то люди не могли видть той безсмыслицы, понятной теперь малому ребенку, что дыбой можно затемнить, но нельзя узнать правду. И такія дла, какъ пытки, всегда были между людьми – рабство, инквизиціи и др. Такія дла не переводятся. Какія же т дла нашего времени, которыхъ безсмысленность и жестокость будетъ также видна нашимъ потомкамъ, какъ намъ пытки? Они есть, надо только подумать про нихъ, поискать и не говорить, что не будемъ поминать про старое. Если мы вспомнимъ старое и прямо взглянемъ ему въ лицо, тогда и новое, наше теперешнее насиліе откроется. Откроется потому, что оно все и всегда одно и то же, – мучительство и убійство людей для пользы людей. – Если мы только назовемъ настоящимъ именемъ костры, клейма, пытки, плахи²¹ служилыхъ людей стрльцовъ, рекрутскіе наборы, то мы найдемъ и настоящее имя для тюрьмъ, остроговъ, войскъ съ общимъ [1 неразобр.], прокуроровъ; жандармовъ. —

Если намъ ясно, что нелпо и жестоко рубить головы на плах по суду съ пытками, то также ясно, что едва ли не боле нелпо и жестоко вшать людей или сажать въ одиночное заключеніе, равносильное худшей смерти по суду прокуроровъ, сословныхъ представителей. Если нелпо и жестоко было казнить, то еще нелпе сажать въ острогъ, чтобъ развращать, если нелпо и жестоко ловить мужиковъ въ солдаты и клеймить въ руки, то тоже съ общей воинской повинностью. Если нелпа и жестока опричнина, то то [же] съ гвардіей и войскомъ.

1880 лтъ на вопросъ Фарисеевъ, давать ли подать сказано: «Кесарю Кесарево,²² а Богу Божіе».²³ Если бы была какая-нибудь вра у людей, то они хоть что-нибудь считали должнымъ Богу и прежде всего то, чему училъ Богъ – человка не убивать. Тогда бы обманъ пересталъ быть возможнымъ. Царю или кому еще все, что хочешь, сказалъ бы врующій человкъ, но не то, что противно вол Бога, а мучительство и убійство противно вол Бога.

Опомнитесь люди! Вдь можно было отговариваться незнаніемъ и попадаться въ обманъ, пока неизвстна была воля Бога, пока непонятенъ былъ обманъ, но какъ только она выражена ясно, нельзя ужъ отговариваться. Посл этого ваши поступки уже получаютъ другое страшное значеніе. Нельзя человку, не хотящему быть животнымъ носить мундиръ, орудія убійства; нельзя ходить въ судъ, нельзя набирать солдатъ, устраивать тюрьмы, суды.

Опомнитесь люди!

* № 2. 24

Бснующійся зврь Петръ заставляетъ однихъ людей убивать и мучить другихъ людей сотнями, тысячами, самъ забавляется казнями, рубитъ головы пьяной неумлой рукой, не сразу отхватывая шею, закапываетъ въ землю любовницъ, обставляетъ всю столицу вислицами съ трупами, здитъ пьянствовать по боярамъ и купцамъ въ вид патріарха и протодьякона съ ящикомъ бутылокъ въ вид Евангелія, съ крестами изъ трубокъ въ вид дтородныхъ членовъ, заставляя однихъ людей убивать на работ и войн миліоны людей, заставляетъ однихъ людей казнить, жечь, выворачивать суставы у (всхъ врующихъ въ Бога) другихъ людей, клеймить какъ табуны скота, убиваетъ сына и возводитъ на престолъ блядь своего наложника и свою. И ему ставятъ памятники и называютъ благодтелемъ Россіи и великимъ человкомъ и вс дла его; не только оправдывается все то, что длали люди по его вол, считаются законными, необходимыми и не ложатся на совсть людей, которые ихъ длали. И про жестокости его говорятъ: зачмъ поминать, это прошло.