Читаем Полное собрание сочинений. Том 32. Воскресение полностью

Стр. 159, строка 16, печатаем: Анатолий Петрович вместо: Анатолий Семенович. Второе написание принадлежит Толстому и сделано им на полях гранки корректуры № 27. Но это явная описка: адвокат тут же рядом и всюду называется Анатолием Петровичем. Описка произошла, видимо, оттого, что выше упоминается лицо с именем Семен.

Стр. 263, строка 25, печатаем: Молодой чиновник вместо: Адъютант. Первоначально в главе XVIII второй части вместо барона Воробьева, лицa, видимо, штатского, фигурировал генерал Набросов, и в соответствии с этим при нем состоял адъютант. Затем, заменив в корректуре № 60, л. л. 52—53, генерала Набросова бароном Воробьевым, Толстой во всех случаях, кроме данного, слово адъютант исправил на молодой чиновник. Неисправленное адъютант осталось, конечно, по рассеянности.

Стр. 269, строка 1, печатаем: генерал, вместо: барон, на том основании, что в последней корректуре слово барон систематически исправлено Толстым на генерал и только в данном случае, очевидно по рассеянности, это исправление не сделано.

Стр. 270, строка 30, печатаем: на блестящей ряби вместо на блестящую рябь. Второе написание принадлежит Толстому и сделано им в корректуре № 27, но оно представляет собой явную описку.

Стр. 322, строка 10, печатаем: двумя куклами вместо написанного Толстым в корректуре № 72, гранка 48: тремя куклами, т. к. в исправляемой фразе речь идет именно о двух куклах. Очевидно, Толстой, написав: тремя куклами, вслед за этим решил писать только о двух куклах и, так именно и сделав, забыл исправить тремя на двумя. Оставляя в неприкосновенности другие случаи очевидных несогласованностей в тексте романа, в том числе и цифровых, поскольку они обнаруживаются путем сопоставления отдельных частей текста более или менее отдаленных друг от друга, и потому не могут рассматриваться как элементарные описки (об этих случаях см. в комментирующей статье 33 тома), в данном случае мы допускаем исправление, рассматривая несогласованность в пределах одной фразы как явную описку.

Вводим, наконец, два следующих исправления, сделанные во втором издании «Воскресения» издательства «Свободное слово» (Maldon, Essex, England, 1899).

Стр. 224, строка 40 стр. 215, строка 1, мальчика, вместо: девочку,

Стр. 238, строка 24, и по статье 196 ссылка на поселение. вместо: и по статье… каторга.

Оба эти исправления, как оговорено издательством, сделаны по распоряжению Толстого.

Во всех случаях, где места, исключенные цензурой, не зачеркнуты или не переделаны самим Толстым по соображениям художественного и идейного порядка, они восстанавливаются. В виду явной зависимости в трех случаях (стр. 237 и 253) последующих исправлений Толстого от цензурного вмешательства, восстанавливается первоначальный авторский текст, зачеркнутый цензурой, а под строкой приводится позднейший текст Толстого, написанный им в новых гранках, где зачеркнутые цензурой места уже не были набраны и таким образом выпали из поля сознания Толстого. В первом случае исправление привело к несогласованности в последующим текстом («я понимаю урядника» и т. д.), во втором – они ослабило силу и остроту первоначального текста.

ОБЗОР СОДЕРЖАНИЯ «ВОСКРЕСЕНИЯ» ПО ГЛАВАМ.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

Глава I. Отправление Масловой из тюрьмы в суд

Глава II. История Масловой

Глава III. Утро князя Нехлюдова

Перейти на страницу:

Похожие книги

Савва Морозов
Савва Морозов

Имя Саввы Тимофеевича Морозова — символ загадочности русской души. Что может быть непонятнее для иностранца, чем расчетливый коммерсант, оказывающий бескорыстную помощь частному театру? Или богатейший капиталист, который поддерживает революционное движение, тем самым подписывая себе и своему сословию смертный приговор, срок исполнения которого заранее не известен? Самый загадочный эпизод в биографии Морозова — его безвременная кончина в возрасте 43 лет — еще долго будет привлекать внимание любителей исторических тайн. Сегодня фигура известнейшего купца-мецената окружена непроницаемым ореолом таинственности. Этот ореол искажает реальный образ Саввы Морозова. Историк А. И. Федорец вдумчиво анализирует общественно-политические и эстетические взгляды Саввы Морозова, пытается понять мотивы его деятельности, причины и следствия отдельных поступков. А в конечном итоге — найти тончайшую грань между реальностью и вымыслом. Книга «Савва Морозов» — это портрет купца на фоне эпохи. Портрет, максимально очищенный от случайных и намеренных искажений. А значит — отражающий реальный облик одного из наиболее известных русских коммерсантов.

Анна Ильинична Федорец , Максим Горький

Биографии и Мемуары / История / Русская классическая проза / Образование и наука / Документальное