Читаем Полное собрание сочинений. Том 7. Произведения 1856-1869 гг. полностью

Ну, я помолчу, почитаю. У васъ пройдетъ. Можетъ быть, это желчный пузырекъ не выпустилъ свою жидкость. Это пройдетъ, на это есть физическія средства. Вотъ я никогда не буду сердиться на васъ. Что бы вы ни совершили, я только буду искать, — найду причину и постараюсь устранить ее. Я помолчу, а вы выпейте водицы. (Ложится на диванъ, беретъ книгу изъ сумки и читаетъ.)

Любочка (встаетъ и подходитъ къ двери, спрашиваетъ въ дверь).

Есть у васъ кто нибудь женщина? можно войти?

(Голосъ изъ за двери: «Милости просимъ». Любочка уходитъ. Слышенъ колокольчикъ, голоса.)


ЯВЛЕНIЕ 4.


Венеровскій, Катерина Матвевна, Твердынской, Петръ Ивановичъ, потомъ Смотритель, Староста.

( Голосъ Старосты [335]за сценой.)

Нту лошадей, сказываютъ.

Катерина Матвевна [за сценой].

Позвольте, позвольте, вы говорите, что нтъ лошадей. Такъ почему же это [336]называется: почтовая станція? Вдь станція для лошадей, такъ или нтъ?

(Вс входятъ, Петруша икаетъ.)

Староста.

Сказываютъ, вс въ разгон, вотъ ужъ сидятъ двое, дожидаются.

(Венеровскій, замтивъ пришедшихъ, уходитъ незамченный.)

Катерина Матвевна.

Позвольте, вы не отвчаете на мой вопросъ? Въ силу чего вы отказываете людямъ, которые имютъ одинаковыя права съ каждымъ генераломъ?

Петя.

Игъ!.. [337]Поймите... игъ!.. что мы въ Петербургъ демъ... игъ!.. Вдь мы не дальніе... игъ!... Прибышевка наша... игъ!.. Вы дайте лошадей, а то.... игъ!.. очень скверно съ вашей стороны... игъ!..

Староста.

Вотъ я смотрителя пошлю. (Хочетъ уйти.)

Твердынской (удерживаетъ его).

Почтенный поселянинъ! какъ я могу заключить изъ вашихъ рчей, вы желаете произвесть коммерческую операцію, но мы не желаемъ поспшествовать оной.

Староста.

Будетъ баловаться то, баринъ, ну васъ къ Богу....

(Входитъ Смотритель.)

Катерина Матвевна.

Позвольте попросить лошадей для насъ. Мы имемъ полное право и одинаковое съ каждой чиновной особой. Вотъ мой видъ, — какъ это называется... [338]Ужъ нынче прошло то время, когда уважаемъ только Генераловъ, а презирали ученое сословіе, студентовъ.

Смотритель.

3-ій часъ, нтъ ни одной лошади, — извольте книгу посмотрть, а для насъ вс равны. И я ныншній вкъ также понимаю, какъ и всякой.

Петя (къ Катерин Матвевн).

Нтъ, позвольте мн... игъ!.. я убжу... я умю... (къ Смотрителю.)Вы посудите... игъ... когда жъ мы въ Петербургъ прідемъ?... игъ!.. коли на каждой станціи... игъ!... Вдь намъ очень нужно... игъ!... очень, вы дайте... вы сочтите сколько станетъ!

Твердынской (Старост).

Автомедону, иначе извощику, велите принести чемоданчикъ и блый хлбъ. Вы сочтите, сколько... бутылочка тамъ есть... а лошадей позвольте. [339]

Катерина Матвевна.

Позвольте, я вамъ докажу. Въ ныншнемъ вк кажется можно бы понимать, что женщина иметъ т же права. [340]

Смотритель.

Да вотъ не угодно ли вамъ книгу?

Петя (Катерин Матвевн).

Не мшай... игъ!.. Я ему докажу... игъ!.. Вдь мы въ ко... игъ!... муну...

Смотритель.

Да куда угодно, для меня это совершенно все равно...

Твердынской (беретъ книгу).

Въ сей книжиц изображено, яко-бы поручикъ Степановъ былъ огорченъ задержкою, такъ какъ онъ поспшалъ по длу.

Катерина Матвевна.

Я буду жаловаться.

Смотритель.

Да извольте, сударыня. Нтъ лошадей, вотъ и все.

Катерина Maтвевна.

Какое еще, однако, непониманіе обязанностей и негуманность.

Твердынской.

Позвольте, я изображу въ сей книжиц всю горесть нашего душевнаго состоянія, и изложу человкоубійственность нравовъ смотрителей почтовыхъ станцій.

Петя.

Нтъ, дайте я... и у меня мысль пришла.... игъ!...

Смотритель (отнимаетъ книгу).

Что вы, господа, въ самомъ дл, пересмиваете-то! Не хуже васъ. Писать, такъ пишите, только надо въ своемъ вид быть.

Твердынской.

Итакъ, Катерина Матвевна, презрнная преграда затормозила наше теченіе къ свтилу прогресса. Гражданинъ сей въ гнв, оставимъ его.

Петя.

Игъ.. игъ.. игъ!.. (Твердынской надъ нимъ смется.)

Твердынской.

Я говорилъ, что вы много отвдали цлительной венгерской влаги.

Петя.

Что-съ?.. игъ!... нтъ ничего смшного... игъ!... Напротивъ... Я вамъ не позволю смяться... игъ!..

Твердынской.

Что за мальчишество обижаться всмъ.

Петя.

Вы сами мальчишка.. игъ!.. Я свободный... игъ!.. человкъ, игъ!.. Я самъ сказалъ.. Я.. игъ!.. ду въ комуну...

Твердынской.

Спите, Прибышевъ младшій, это будетъ лучше.

Петя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

История / Проза / Историческая проза