Полное собрание сочинений. Том 86. Письма к В. Г. Черткову 1887-1889 гг.

¹ Состояние острой тоски и страха сумасшествия несколько раз было пережито Толстым. В дневнике С. А. Толстой, в тетради «Мои записи разные для справок», имеется следующая запись от 9 декабря 1870 г. о Толстом: «Иногда ему кажется — это находило на него всегда вне дома и вне семьи, — что он сойдет с ума, и страх сумасшествия до того делается силен, что после, когда он мне рассказывал, на меня находил ужас. Дня три тому назад он воротился из Москвы... Вернувшись, он все говорил: «какое счастье быть дома». См. «Дневники С. А. Толстой (1860—1891)». М. 1928, стр. 33.

² Абзац редактора.

³ Чертков послал 19 сентября 1887 г. Толстому свое письмо Файнерману, упоминаемое в выдержке, приведенной выше в ненумерованном примечании к комментируемому письму. О своем письме Файнерману Чертков писал Толстому 19 сентября 1887 г.: «Из моего письма к Файнерману вы увидите, что у меня бывают полу-болезненные, полу-малодушные состояния, в которых я опасаюсь для себя лично страданий. Но я теперь не так мечусь, как бывало прежде в таком состоянии. Оно всплывает и напоминает мне о возможности своего наступления, но продолжается недолго».

⁴ Абзац редактора.

⁵ П. И. Бирюков жил в это время у Чертковых, помогая в работах, связанных с издательством «Посредник».

⁶ См. письмо к П. И. Бирюкову от 3? октября 1887 г., т. 64.

⁷ Написано: мстами

⁸ Книжка о Н. В. Гоголе была составлена А. И. Орловым на основе выбранных Толстым мест из «Переписки с друзьями», просмотрена Толстым и издана «Посредником» без указания имени автора под заглавием «Николай Васильевич Гоголь, как учитель жизни». М. 1888. На обложке портрет, исполненный И. Е. Репиным.

⁹ Абзац редактора.

* 160.

1887 г. Октября 16. Я. П.

Милые друзья, В[ладиміръ] Г[ригорьевичъ] и А[нна] К[онстантиновна]. Держитесь крпко, время наступаетъ вамъ трудное — экзаменъ во всхъ отношеніяхъ. Если помнить и врить, что «да будетъ воля твоя. Не моя, но твоя»,¹ то все легко, все хорошо, а если не помнить, не врить, то все трудно, все дурно. У насъ б[ылъ] въ дтств дурачекъ садовникъ (Гриша въ Дтств).² Мы ходили слушать въ темнот, какъ онъ въ оран жере молился Богу. Посл молитвъ и стиха объ праведныхъ по правую и окаянныхъ по лвую руку, онъ начиналъ разговаривать съ Богомъ: ты мой хозяинъ, мой кормилецъ, мой лекарь, мой аптекарь. Если бы онъ былъ женщина, онъ бы сказалъ, ты мой акушеръ. И какіе бы ни были лекари, аптекари и акушеры, все-таки Онъ, Его законъ, останется надъ ними главный и все сдлаетъ по своему. Изъ этаго не слдуетъ, какъ вы, врно, съ маленькой досадой думаете, что не надо пользоваться тмъ, что сдлали люди для облегченія своей матерьяльной жизни. Надо пользоваться всмъ, но въ предлахъ разума, — т[о] е[сть] того, что ясно несомннно. — Пожалуйста, не думайте, что я хочу философствовать, я просто хочу дать совтъ, какъ старый человкъ и отецъ семейства. Позвать къ себ жить въ то время, какъ ждешь родовъ жены, человка опытнаго въ дл родовъ, несомннно, употребить все то, что можно, для облегченія начавшихся страданій, — тоже; но впередъ придумывать средства облегчить страданія, к[оторыхъ] еще нтъ — сомнительно, тмъ боле что средство не общеупотребительное. Я бы былъ ршительно противъ и хлороформа, и веселящаго газа. Богъ даетъ роды, Богъ дастъ и силы. И прибавитъ еще силъ. Мнніе моей жены тоже противъ газа. Она говоритъ, что если употреблять такое новое средство, то нужно, чтобы распоряжался этимъ человкъ авторитетный и опытный, а то можно сдлать больше вреда, чмъ пользы. Тоже она и за кормленіе. И въ этомъ нашъ опытъ сходится, именно въ томъ, что, противно всмъ предписаніямъ докторовъ, женщины кормили и этимъ самымъ пріобртали силы и выкармливали хорошихъ дтей. Такъ своячениц Т[атьян] А[ндреевн] Захарьинъ³ запретилъ ей кормить, а она съ тхъ поръ поправилась. Жена принимаетъ большое, искреннее, сердечное участіе въ васъ, и это меня очень радуетъ.