(Николай Гумилев в воспоминаниях современников. С. 200). «Это стихотворение, где поэт сокрушается о своем литературном бессилии — одно из самых сильных во всей его ранней лирике», — писал К. И. Чуковский (Жизнь Николая Гумилева. С. 125). По воспоминаниям Ю. Либединского, С. Есенин назвал Гумилева «мастером» и восхищался грамматической вольностью во второй строфе стихотворения: «...“Обнявшие колени” — ничего не видно, а “колени обняв” — сразу видно позу...» (Либединский Ю. Современники. М., 1961. С. 125). А в хрестоматии, подготовленной Н. А. Трифоновым, в которой, впервые после длительного перерыва, были представлены стихи Гумилева, «Жираф» открывал подборку его произведений (см.: Трифонов 1962. С. 434–435). Популярность ст-ния обусловила то, что образ «изысканного жирафа» стал предметом шуток среди знакомых поэта: «Смеялись над ним: “Ну что еще нового придумал наш изысканный жираф?”» (Николай Гумилев в воспоминаниях современников. С. 18).