Читаем Полное собрание стихотворений полностью

Полное собрание стихотворений

Посмотри, наш боец зашатался, упал,Залило алой кровью всего.Что, он ранен легко — иль убит наповал?На плаще вы несите его.Может быть, оживет, и к геройской грудиОн прижмет и жену и детей.Осторожней, чтоб нам не толкнуть на путиХрабреца! Ну, беритесь скорей!А убит… ну, зато видел я, что за взорБросил он на врага своего!Хоть убит — не стоять же над ним. Что за вздор!На плаще вы несите его.

1840

«Она легка, как тонкий пар…»

Она легка, как тонкий парВокруг луны златой,Ее очей стыдливый дарВливает в сердце томный жар,Беседует с душой.Она стройна, как гибкий клен,Она чиста, как свет,Ее кудрей блестящий ленУвил чело — и упоенСтоит пред ней поэт.

1840

«Уж, серпы на плеча взложив, усталые жницы…»

Nec sit ancillae tibi amor pudori

Horatius

Уж, серпы на плеча взложив, усталые жницыЗвонкою песнью своей оглашают прохладное поле;Ландышем пахнет в лесу; там, над оврагом, березыРдеют багрянцем зари, а здесь, в кустарнике мелком,Звонко запел соловей, довольный вечерней прохладой.Верный конь подо мной выступает медленным шагом,Шею сгибая кольцом и мошек хвостом отгоняя.Скоро доеду. Да вот и тенистая старая ива,Вот и пригорок, и ключ под кровом корнистого вяза.Как он звучен и чист, как дышит подземной прохладой!Чу, не она ль? Где-то ветвь шелестит… Но ей не заметитьЗдесь, за вязом, меня. — Ах, вот она, роза селенья!По локотки рукава засучила и быстро склониласьК холоду светлой струи, — вот моет белые руки,Вот в прозрачные персты воды зачерпнула, и блещетВ чистых каплях чело, покрытое легким румянцем.Вот сарафан на груди расстегнулся, и плечи и грудиРобко бегут от руки, несущей холодную влагу.Вот малютка-рука трет белую ножку-малютку,И под нею в ключе такая ж качается ножка.Дева, помедли! — но нет: вспорхнула резвая крошка, —Только кустарник вдали ее сарафанчик целует.

1840

«Стократ блажен, когда я мог стяжать…»

Amis! un dernier mot!

V. Hugo

Стократ блажен, когда я мог стяжатьСтихом хотя одну слезу участья,Когда я мог хотя мгновенье счастьяСтрадальцу-брату в горе даровать!Умру, — мой холм исчезнет под пятойМогучего, младого поколенья, —Но, может быть, оно мои волненьяПоймет, почтив меня своей слезой.За смертью смерть, за веком век пройдет,Оплачет каждый жизненное горе, —И, может быть, мне каждый в слезном мореСлезинку ясную, святую принесет.Раздастся звук — и с ангельской трубойМогучим вновь из праха я воспрянуИ с перлами пред господом предстану:Слеза ведь перл в обители иной.

1840