Полное собрание стихотворений

Затем, — затем настал конец. А вы
Простите, если сказка надоела.
Я скоро сам уехал из Москвы,
И мне писали: Лиза овдовела.
Поздней искал я милостей вдовы,
Но свидеться она не захотела.
Болтали — там… какой-то генерал…
А может быть, кто говорил — соврал.

1884

Стихотворные переводы

С китайского

Тень

Башня лежит,
Все уступы сочтешь.
Только ту башню
Ничем не сметешь.
Солнце ее
Не успеет угнать, —
Смотришь, луна
Положила опять.

1856

Из Саади

«Обремененный славой мира…»

Обремененный славой мира,
Сравняйся с смоквою полей;
Она тем ниже гнется долу,
Чем смокв обильнее на ней.

(1847)

Подражание восточным стихотворцам

Вселенной целой потеряв владенье,
Ты не крушись о том: оно ничто.
Стяжав вселенной целой поклоненье,
Не радуйся ему: оно ничто.
Минутно наслажденье и мученье,
Пройди ты мимо мира: он ничто.

(1865)

Из Гафиза

«Звезда полуночи дугой золотою скатилась…»

Звезда полуночи дугой золотою скатилась,
На лоно земное с его суетою скатилась.

Цветы там она увидала и травы долины
И радостной их и живой пестротою пленилась.

Она услыхала звонки говорливые стада
И мелких серебряных звуков игрою пленилась.

Коня увидала она, проскакавшего в поле,
И лошади статной летучей красою пленилась.

И мирными кровами хижин она и деревьев,
И даже убогой гнилушкой лесною пленилась.

И, всё полюбя, уж на небо она не просилась —
И рада была, что ночною порою скатилась.

(1859)

«О, если бы озером был я ночным…»

О, если бы озером был я ночным,
А ты луною, по нем плывущей!
О, если б потоком я был луговым,
А ты былинкой, над ним растущей!
О, если бы розовым был я кустом,
А ты бы розой, на нем растущей!
О, если бы сладостным был я зерном,
А ты бы птичкой, его клюющей!

(1859)

«Мы, Шемзеддин, со чадами своими…»

Мы, Шемзеддин, со чадами своими,
Мы, шейх Гафиз и все его монахи, —
Особенный и странный мы народ.
Удручены и вечных жалоб полны,
Без устали ярмо свое влача,
Роняя перлы из очей горячих, —
Мы веселы и ясны, как свеча.
Подобно ей мы таем, исчезаем,
И, как она, улыбкой счастья светим.
Пронизаны кинжалами ресниц
Жестоких, вечно требующих крови,
Мы только в этих муках и живем,
В греховном мире вечно утопая,
С раскаяньем нисколько не знакомы,
А между тем, свободные от злого,
Мы вечно дети света, а не тьмы —
И тем толпе вполне непостижимы.
Она людей трех видов только знает;
Ханжу, во-первых, варвара тупого,
Фанатика, с его душою мрачной,
А во-вторых — развратника без сердца,
Ничтожного, сухого эгоиста,
И, наконец, — обычной колеей
Бредущего; но для людей, как мы,
Ей не найти понятья и названья.

(1859)

«Если вдруг, без видимых причин…»